Осколки: коготь Зверя (СИ)

Спокойно, у нас ведь есть планы на выходные, правда? Мы же не хотим сидеть все вечера в комнате?

— На чем остановился разговор? — спросил я, выключая вторую панель и пряча ее поглубже в сумку. — Ах да! Репутация!

Мы с Ленардом направлялись в ангар, который находился в западном, самом дальнем корпусе Тинтагеля. Сквайр передернул плечами и недовольно спросил:

— Мой принц, к чему это все? Вы мне уже битый час рассказываете, что для свиты нет ничего важнее ее.

— Терпение, и ты все поймешь, — пресек я попытку протеста. — Как ты уже верно подметил, для члена королевского дома нет ничего важнее общественного мнения, потому что на нем и только на нем зиждется наше благосостояние. Один неосторожный шаг, неверное слово — и все. Подвел не только себя, но и весь свой род.

— Я тут причем? — не выдержал Свен. — Ты мне неделю уже твердишь одно и то же? А зачем?

— Затем, что нам надо было остаться наедине, а этого пока не получалось. Но наконец-то удалось.

На мое счастье, переход между корпусами оказался безлюден. Я перегородил Ленарду дорогу и аккуратно оттеснил его в угол, не давая уйти от разговора во всех смыслах разговора.

— Что происходит? — оторопел он.

— Ты мне скажи, — процедил я, — Неделю уже за тобой наблюдаю. С каких пор ты так полюбил читать «Вестник Лефарии»?

— У меня там друг… — попытался оправдаться Свен.

— Которому нравится смотреть на стерегографии принцессы?! — прошипел я. — Врун из тебя отвратительный!

Свен отвел взгляд в сторону и тяжело вздохнул:

— Слушай, если ты решил, что я буду петь серенады у нее под балконом, то это не так. Прекрасно знаю, что шансов у меня нет.

— Хвала Благодетелю, еще одного влюбленного идиота мне не хватало, — оскалился я. — Но только вот если она или кто-то еще догадается…

— Не догадается! — огрызнулся тот в ответ. — Ты доволен? Разговор окончен?

Я отступил в сторону, давая ему пройти. Когда Ленард уже отошел чуть вдаль, я как бы невзначай бросил:

— Думаешь, я злодей? Зря. Наоборот, очень хочу тебе помочь.

— Это каким же образом? — мрачно усмехнулся Свен.

Я подошел к нему и прошептал на ухо:

— Принцесса Элина так отчаянно ищет любовь, что принимает ее ото всех, кого не попадя. В прошлую летнюю пору Пихты у нее было минимум пять ухажеров. И она всем ответила взаимностью.

Лицо Ленарда подернулось гримасой боли. Я сочувственно похлопал по плечу и поддержал — а точнее добил его окончательно:

— Вот видишь, как важна репутация. У тебя впереди целая жизнь. Не порти ее потаскухой.

***

Так зачем же мы шли в ангар? Вот это самая интересная часть рассказа.

В Централе начали твориться очень странные дела. Буквально в конце поры Клена некто или некие вломились в, казалось бы, самые незначительные здания города: заштатный ботанический сад на самой окраине, аптеку и старый, неофициально закрытый музей. И нашей команде посчастливилось в течении недели работать в качестве ассистентов, помогая рыцарям из главного управления безопасности.

Точнее, бегать у них на посылках.

— Пацан! — гаркнул на Фланна, перепрыгивающего между книжными стеллажами, один из экспертов. — Ты чем занят?

Бернадотт отдышался и объяснил:

— Пытаюсь понять, как злоумышленникам удалось незаметно пробраться мимо камер. Может быть, слепое пятно?

— Нет, — ответил я, отрываясь от панели, — камеры не работают уже полтора года. Висят здесь просто для красоты.

Томас, решивший, что сверхзадача его жизни — восхищаться каждым моим словом, абсолютно не к месту захихикал.

Глава следственной группы, старый товарищ капитана Горна тихонько разговаривал с ним и Тиннакорном, сидя рядом со столом библиотекаря. Я аккуратно подошел к ним и услышал обрывок беседы:

— Слушай, ну это уже теория мирового заговора, — устало произнес Адам, потирая виски.

— Как по мне, все в этом мире связано! — упрямо настаивал тот. — А вы что думаете, господин Шеннон?

— Думаю, что рациональное зерно есть, — кивнул начальник группы, похожий на старшего брата Адама, только чуть выше и стройнее, — но оно маленькое.

Капитан заметил меня и резко произнес:

— От любопытства кошка сдохла, Нилионский!

Фланн, Томас и Ленард переглянулись. Адам стал заметно строже ко мне еще с начала поры Рябины. Даже справка от госпожи Макраи не удерживала его от замечаний по поводу моей бледности и заторможенности. Капитан Горн знал, что я не болен, потому не считал нужным меня щадить. Даже Фланн, знавший о дне рождения моей матушки, как-то раз нехотя признал, что «Гоняет он принца знатно».

— Мы тоже хотим знать, о чем вы говорите, — от лица всех высказался Свен. — Это же часть нашей практики, верно?

— Пусть тоже участвуют, — согласился господин Шеннон. — Давай, Розенкранц, повтори все, что мне рассказал.

Тиннакорн, явно не ожидавший такого внимания к себе, заметно смутился и потупил взгляд.

— Да давай уже! — я закатил глаза. — Не нагоняй скуку!

— Я тут подумал, — непривычно робким тоном начал Тиннакорн, — Не уверен, что мыслю верно, Адам уже нашел ошибку в моей теории…