Осколки континента

До него Мон-Плезир принадлежал Лабурдоннэ, который засадил здесь целое поле культурными растениями, незадолго до этого доставленными на Маврикий. Его работа была продолжена неким господином Фюзе-Облем, ботаником и аптекарем, трудившимся на острове с 1752 по 1761 год, сначала в Мон-Плезире, а затем в местечке Ле-Редюи, по другую сторону от Порт-Луи. Уже в 1748 году французская Ост-Индская компания поручила Пьеру Пуавру освоить разведение пряностей в Юго-Восточной Азии, чтобы затем ликвидировать голландскую монополию на торговлю пряной гвоздикой и мускатным орехом.

Похоже, что эти два специалиста по культурным растениям сразу же стали смертельными врагами. Когда Пуавр вернулся с саженцами и семенами сначала из Замбоанги на Филиппинах, которые тогда принадлежали Испании, а потом с португальского Тимора, между ними начался конфликт. В 1755 году Фюзе-Обль заявил, что саженцы, привезенные Пуавром из Замбоанги, не были подлинными, а мускатные орехи с Тимора в действительности были орехами бетеля. Растения вскоре погибли. Пуавр обвинил Фюзе-Обля в том, что он нарочно загубил растения, поливая их горячей водой.

Хотя на Маврикии и считают, что Фюзе-Обль страдал профессиональной завистливостью в сочетании с манией преследования, в то время как Пуавр был несчастным, обманутым благотворителем, этот эпизод завершился тем, что Пуавр впал в немилость и вернулся во Францию. Вскоре остров Маврикий навсегда покинул и Фюзе-Обль.

Лишь в 1767 году, когда Пуавру была предоставлена возможность вернуться на Маврикий и работать в качестве главного растениевода, сад Памплемус превратился в настоящую ботаническую школу под названием «Сад короля». С Тимора были привезены новые пряные растения, а на Реюньоне и Сейшелах открыты филиалы маврикийского ботанического сада. Но с выращиванием пряностей не ладилось. Говорили, что его пряные гвоздики были «маленькими, сухими и тощими». К тому же Фюзе-Обль обосновался в Кайенне, где дела у него пошли так хорошо, что в Париже решили сделать ставку на выращивание пряностей в этой французской колонии в Южной Америке. Население же Маврикия теперь должно было производить продукты питания для гарнизона и проходящих мимо судов.

Из Памплемуса пряные растения были в несколько этапов переправлены в Кайенну и во французские владения на Антилах. После того, как в 1775 году Пуавр окончательно вернулся на родину, на Реюньоне удалось добиться исключительно хороших результатов. А в XIX веке остров превратился в важнейшую «пряную» колонию Франции, уступая лишь Кайенне. С Реюньона растения были перевезены на Мадагаскар. Даже арабский Занзибар, который впоследствии стал крупнейшим в мире производителем пряной гвоздики, получил с Реюньона первое растение этого вида, происходившего от тех гвоздик, которые Пуавр привез на Маврикий. Таким образом, ему все-таки удалось нарушить голландскую монополию. Даже после его смерти ботанический сад в Памплемусе продолжал расти и расширяться. В 1785 году в нем насчитывалось около шести тысяч различных видов полезных, декоративных и других растений.

Еще во времена Маэ де Лабурдоннэ сюда были привезены из Южной Америки два сорта маниока, или кассавы. Об этом свидетельствует Бернарден де Сен-Пьер, который среди других завезенных на Маврикий растений называет рис, табак, хлопок, бамбук, банан, папайю, гуайяву, авокадо, манго, «адамово яблоко» и даже двойные кокосовые орехи. Среди растений, привезенных Фюзе-Облем, выделяются два сорта корней таро, фруктовое дерево, похожее на индийский баньян, клещевина, кайеннский перец и томаты, которые на Маврикии почему-то называли «яблоками любви». Позже появилось хлебное дерево (Artocarpus communis), его ближайший родственник як-дерево (Artocarpus integrifolia), плоды которого имеют продолговатую форму, в то время как плоды хлебного дерева круглые, и другие культурные растения. Почти все они предназначались для местного потребления.

Во времена французов экспорт на Маврикии был незначительным. «Звезда и ключ Индийского океана» потребляла значительно больше, чем производила. Во Францию вывозилось немного хлопка, но зато импортировалось продовольствие и другие товары с Реюньона, Родригеса и Сейшел. Ни один кофейный куст не давал больше кофейных зерен, чем было необходимо самому Маврикию, несмотря на то что на Реюньоне кофе уже в XVIII веке составлял выгодную статью экспорта.

Лишь после того, как на остров пришли англичане и кончились длительные войны с Великобританией, Маврикий постепенно превратился в производительную земледельческую колонию. Но лишь после того, как ставка была сделана на сахар…