Осколки любимого сердца

— Для представителя такой циничной профессии, как адвокат, у вас слишком романтическая натура, — заметила я, жестом подзывая официанта, который и без того уже смотрел на нас, как на бесполезных амеб, на которых вряд ли можно чем-то поживиться. — Казалось бы, уж кому-кому, а вам-то должно быть известно, что убийца далеко не всегда выглядит как головорез с кинжалом в зубах.

— Конечно, мне это известно. Но именно потому, что я адвокат, я немного разбираюсь в людях, Женя.

— Ладно, время покажет, — сказала я, вставая и закидывая на плечо сумку. — Я принимаю ваше предложение. Мои условия — аванс и полное соблюдение конспирации.

— Аванс я готов выплатить в любое удобное время. А когда вы будете готовы приступить к делу?

— Сразу.

— То есть? — Ильинский, который поднялся вслед за мной и держал в руках взятую со спинки стула мою ветровку, отступил на шаг. — Что значит «сразу»? То есть — «сейчас, сию минуту»?

— Да, а что вас удивляет?

— Но…

Он недоверчиво окинул взглядом мою фигуру, одетую в простой спортивный костюм. Сперва я подумала, что он хочет дать мне деликатный совет надеть на себя что-нибудь более представительное, прежде чем являться к нему домой, но, как оказалось, холеного адвоката взволновало другое:

— А как же вы… вот так?

— Что вот так?

— Ну, разве вам не надо… как это называется… ну, экипироваться?

— Что вы имеете в виду? Взять под мышку гранатомет, закинуть за спину «калашников» и сунуть в карман парочку наручников?

— Это, конечно, преувеличение… насчет гранатомета… но я думал, что у телохранителей есть какие-нибудь приспособления… Нельзя же работать вот так, совсем без оружия.

Я ухмыльнулась, что выглядело совсем не по-женски, и похлопала Ильинского по плечу, что могло бы считаться и вовсе фамильярностью.

— Не беспокойтесь, Аркадий… как вас?

— Можно без отчества.

— Ну зачем же такое панибратство, мы же деловые люди.

— Эмильевич.

— Не беспокойтесь, Аркадий Эмильевич, я не дилетант. Любой телохранитель обучен в случае необходимости использовать подручные предметы — в ход может пойти все, что угодно, вплоть до зонтика. Если это будет действительно нужно, то я и шпилькой для волос смогу сделать очень многое.

Кажется, клиент не особенно поверил — я поняла это по его напряженному молчанию, с которым он сопровождал меня все время, пока мы спускались к автомобильной стоянке. И совершенно зря, между прочим. Ильинский явно начитался дешевых детективов или насмотрелся бездарных сериалов, где каждая вторая спецназовка то и дело выхватывает пушку из-за кружевной резинки чулка, в лифчике у нее запрятана пара гранат, в каблуке — заточка, а в губной помаде — яд. Раз-два — и дело сделано, кругом ромашкой лежит десяток поверженных амбалов, осталось только поправить свалившуюся с плеча бретельку бального платья!

Лично у меня подобная «трактовка образа» телохранителя вызывала только усмешку. Ну да, очень хорошо представляю себе, как в случае смертельной опасности я вот так возьму и начну извлекать из каблука складной нож. Да я еще и туфлю скинуть не успею, как тут-то меня и положат вместе с «объектом».

— Я все же считаю, Женя, что в качестве моей невесты вам бы следовало придать себе… ну немножко более женственный вид. Ведь ни у кого не должно возникнуть даже тени подозрения на ваш счет. А значит, нам просто необходимо сделать из вас даму высшего света. Вы позволите мне потратить на вас немного денег, как это называется, «сверх программы»?

— Никогда не стоит останавливать мужчину, если он идет на такие жертвы, — пожала я плечами.

* * *

Ильинский был прав: невесты известных адвокатов не являются к семье жениха в спортивном костюме и кроссовках, особенно если у них длинные стройные ноги и тонкая талия — и тем и другим я могла гордиться с полным основанием. Поэтому, когда мы с клиентом — «Фольксваген» впереди, «Чероки» метра на три сзади — выехали на центральную трассу, я, мигнув задними огнями в качестве предупреждения, остановилась возле довольно солидного бутика. Я помахала рукой Ильинскому, кивнула на вывеску магазина, показала на пальцах: «десять минут!» и потянула на себя стеклянную дверь. В отражении было видно, что Ильинский вышел из машины и решительно двинулся следом.

Самое интересное, что его тут знали. Как только адвокат перешагнул порог бутика, к нему стайкой порхнули две продавщицы — одна постарше, другая помоложе.

— Аркадий Эмильевич! Здравствуйте! Сколько лет, сколько зим! Вы сегодня один? А как же…

— Здравствуйте, девочки. Я сегодня только сопровождающий. Вот, познакомьтесь, — Ильинский крепко взял меня за руку и многозначительно сжал пальцы, — эту прекрасную девушку зовут Женя, и я хочу, чтобы вы сделали из нее принцессу.

Продавщицы многозначительно покивали, совершенно бесстыже уставившись на меня во все глаза.

— Девочки-красавицы! Каждой на чай по сто баксов сверх покупок, если за десять минут вы мне сделаете вот из этой комсомолки-спортсменки, — он слегка подтолкнул меня в спину, — Королеву с большой буквы! Такую, чтобы от нее просто ослепнуть можно было — ну, вы профессионалки, вам и карты в руки!