Осколки любимого сердца

— Люди! Граждане пассажиры! Просьба всем сохранять спокойствие! И оставаться на своих местах! Не шевелитесь и старайтесь дышать как можно тише! Полная тишина и внимание!

Воцарилась идеальная тишина. Я увидела обращенные к себе десятки враз побледневших лиц. Да, спекулировать на страхе людей перед непредвиденными ситуациями было ужасно, и более того — непорядочно, но говорю вам — у меня не оставалось выбора!

— Только что на ваших глазах в салон автобуса зашла и сразу вышла подозрительного вида девушка. Она сбросила в салоне свой рюкзак и покинула автобус в срочном порядке! Все мы знаем о террористической угрозе и о том, с какой осторожностью надо относиться к оставленным без присмотра вещам! Я — сотрудник отдела безопасности! Прошу вас расступиться и дать мне выйти из салона вместе с грузом, который, возможно, очень опасен для окружающих!

И с этими словами я подняла над головой Анин рюкзак.

Пассажиры сделали один глубокий выдох и валом повалили из автобуса, только чудом не выломав двери. В какие-то три-четыре секунды вокруг меня не оказалось ни души.

Прижимая к груди рюкзак, я спрыгнула со ступеней обратно на асфальт. Ани, конечно, в поле зрения уже не наблюдалось.

— Товарищ сотрудник! Она вот туда побежала. Как сиганула через кусты — только пыль столбом встала! Если бегать умеете, догоните! — боязливо сказал мне какой-то пузатый дядька, выступивший на шаг из толпы пассажиров.

Уж что-что, а бегать я умела. Ноги в руки — и резанула по местности в указанном направлении, стараясь контролировать дыхание и одновременно прикидывая — куда бы могла дернуть девчонка? У нее явно была какая-то тайна, которую она хотела сохранить во что бы то ни стало, даже ценой угрозы собственной жизни. Но вот что это за тайна — этого я пока не могла понять…

Вот она! Завидев впереди знакомую спину в клетчатой рубашке, я стала притормаживать. Стоит ли приближаться к Ане, чтобы обнаружить себя? По всему выходило, что не стоило. Гораздо проще охранять девочку от возможных опасностей, оставаясь для нее незамеченной, чем тратить время на преодоление последствий ее выходок. Ведь ясно же, что Аня при первой же возможности постарается снова от меня отделаться!

К счастью, по обеим сторонам дороги росли очень удобные молодые деревца. И оба раза, когда Аня обернулась, высматривая, нет ли за ней погони, я успевала нырнуть в шуршащую листву и остаться незамеченной.

А потом она уже не оглядывалась. Она как будто вообще забыла об опасности и, глянув на часы, прибавила скорость.

Мы миновали несколько стандартных двориков, таких же стандартных пятиэтажек и через усаженный какими-то диковинными кустами палисадник вышли к огромному элитному комплексу.

Это было странное архитектурное сооружение — с пятью или шестью арками, которые, может быть, и задумывались проектировщиком как некие оригинальные украшения, на самом же деле больше походили на крысиные норы.

Аня совсем разволновалась. Она завертела головой по сторонам, высматривая на этот раз не меня, а кого-то совсем другого, а затем на миг исчезла из зоны видимости, нырнув в одну из каменных арок.

И почти сразу до меня донесся отчаянный крик!

Кричала Аня.

— Нет! Нет! Не-е-ет!!! — умоляла кого-то девочка.

Я уже неслась на помощь — рванувшись вперед, в два или три прыжка достигла каменной глотки арки, проклиная себя за то, что всего лишь на миг выпустила девочку из виду!!!

В арке было темно, и я потеряла еще несколько секунд на то, чтобы сориентироваться в новой обстановке. А обстановка была такая: на голой земле, под каменными сводами, вцепившись друг в друга и вопя во весь голос, катались двое.

Это не было сражением не на жизнь, а на смерть — нет, всего лишь обычная подростковая драка, потому что одним из дерущихся был щуплый черноволосый подросток, а вторым… вторым — Аня.

— Нет! Ромка, нет, нет, нет!!! — вопила Анюта и колотила мальчишку крепко сжатыми кулаками куда попало. Ее разбитые вдребезги очки валялись у меня под ногами.

«Слава богу! С ней не случилось ничего страшного!» — подумала я с огромным облегчением. Дерущиеся сделали пол-оборота вокруг своей оси и теперь поменялись ролями: мальчишка сидел верхом на Ане, но, что сразу бросалось в глаза, не бил ее, а только прижимал к земле ее по-прежнему сжатые в кулаки руки. Извиваясь всем телом, девочка пыталась достать парнишку ногами, но ей не слишком это удавалось.

Вздохнув, я взяла мальчика за ворот и оторвала от поверженного противника. Встав на ноги, он обернул ко мне перекошенное злостью лицо с коростой редких прыщиков по подбородку:

— Вы кто? Вам чего надо?

— Пускай я буду представитель добровольной народной дружины, слыхал про такую? Это такие тренированные тетки, которые ловят по подворотням хулиганов и доставляют их в органы милиции. Вот сейчас мы с тобой туда и направимся.

— Чего это я туда пойду-то?

— Девочку обижаешь.

— Кто? Я?! Кого? Ее?! — подросток кивнул на Аню; по-прежнему сидя на земле, она хмуро смотрела на нас и растирала поврежденное запястье. — Ее обидишь! Сама на меня налетела…

— Зачем?