Осколки межпланетных катастроф

Это вполне согласуется с нашей общей теорией: не о существовании планеты за Меркурием, но о существовании различных тел, множество огромных объектов, иногда вблизи этой Земли, иногда ближе к Солнцу: миров без орбит, которые, поскольку практически неизвестны случаи их столкновения, мы считаем управляемыми — или это управляемые суперсооружения.

Профессор Уотсон и профессор Свифт опубликовали свои наблюдения.

Они встретили пренебрежение, которое мы не можем рассматривать как обычное здравое исключение. Систематики из учебников начали с того, что объявили нам, что непорядок с этими наблюдениями состоит в том, что они не согласуются между собой: со всем уважением, особенно к профессору Свифту, однако нам говорят, что по какому-то совпадению два эти астронома, разделенные сотнями миль, подверглись иллюзии; их наблюдения так различны…

Профессор Свифт («Nature», 19 сентября 1878 года):

Его наблюдения «в значительном приближении с данными, представленными профессором Уотсоном».

В «Observatory» (2-161), Свифт пишет, что их с Уотсоном наблюдения «подтверждают друг друга».

Вторая попытка правоверных:

Что Уотсон и Свифт приняли за неизвестные тела звезды.

В «Observatory» (2-193) профессор Свифт сообщает, что он заранее выучил все близкие к Солнцу звезды вплоть до седьмой величины…

И все равно он проклят.

Как действуют эти отвергатели, видно на примере Локьера («Nature», 20 августа 1878 года). Он пишет: «Почти не осталось сомнений, что профессор Уотсон открыл планету за Меркурием».

Это еще до провозглашения анафемы.

Он пишет:

«Она вписывается в одну из орбит, вычисленных Леверье»… Не вписывается.

В «Nature» (21-301) профессор Свифт говорит:

«Я никогда не был так уверен в своих наблюдениях, не был так далек от сомнения».

Все равно он проклят.

Мы увидим и некоторые данные, не отвечающие самым жестким требованиям, но всякий, кто захочет прочесть, как тщательно и скрупулезно проводились эти наблюдения, может обратиться к подробному описанию профессора Свифта в «American Journal of Science» (116–313); и к техническому описанию наблюдения профессора Уотсона в «Monthly Notices of the R.A.S.» (38-525).

Мы считаем, что представление об управляемых мирах, видимо, ближе к реальности, чем попытка представить большие планеты, находящиеся достаточно близко к этой Земле, движущиеся по орбитам, но наблюдаемые только случайно: каковая больше приближается к разумности, нежели откровенное убийство Свифта, Уотсона, Фрича, и Старка, и де Капписа — но наше представление настолько мучительно для множества умов, что в очередном порыве милосердия, которому временами для разнообразия даем волю, мы предлагаем смягченный вариант:

Свифт и Уотсон видели в небе предметы, которые…

Да ведь всего за два месяца до того: лошадь и сарай…

Мы продолжаем рассматривать наблюдения астрономов, признавая, что то самое, что дает им жизнь, питает их, связывает их вместе — в то же время сокрушает их, оставляя лишь призрачных отблеск независимого существования. Вне системы они вообще не могли бы существовать: разве что спорадически и мимолетно. Они систематизированы: они не смеют выходить за рамки поставленных системой условий; они не должны прорываться к самим себе.

Две великие заповеди:

Ты не должен разрывать Непрерывность.

Ты должен пытаться.

Мы продолжаем заниматься этими отвергнутыми данными, некоторые из которых — многие из которых — в высокой степени приемлемы. Это система оттягивает назад собственные вариации, как Земля тянет к себе Маттерхорн. Это система питает и вознаграждает и она же вымораживает жизнь холодом пренебрежения. Мы заметили, что до провозглашения анафемы ортодоксальные журналы довольно свободно публикуют не вписывающиеся в систему сообщения.

Все сущее сливается с чем-то еще.

Это Непрерывность.

Так система расплывается и становится невидимой, когда мы пытаемся рассмотреть ее.

Мы много жалуемся. По крайней мере мы не так тупы, чтобы думать, что знаем, на что именно жалуемся. Мы говорим с кажущейся определенностью: «система», но основываемся на наблюдениях членов этой самой системы. Или вот что мы делаем: подбираем забытые ереси ортодоксов. Конечно, «система», не имеющая реальных очертаний, расплывется и расползается по швам. Свифт встает против системы — Локьер оттягивает его назад; но затем Локьер выходит за рамки со своей «метеоритной гипотезой», и теперь уже Свифт, в свою очередь, представляет систему. Состояние, представляющееся нам типичным для всех промежуточных феноменов; или что ничто на самом деле не представляет самое себя, если его части в любой момент могут противоречить друг другу. Мы говорим об астрономах — как будто существуют настоящие астрономы, — отдавших свою самостоятельность системе — как будто существует настоящая система, но за этой системой явно скрывается Дух Эпохи, и растворение в нем всего единичного.

Тела, которые выглядят как темные тела, и свечение, которое может оказаться солнечным светом, отраженным от межпланетных… объектов, масс, конструкций…

Огни, которые видели на Луне или около Луны.