Осколки миров

А нервы? Выращивать их безболезненно очень трудно! А они нужны не просто для сопротивления местной технологической магии, а просто-напросто для того, чтобы оживить новые улучшенные мышцы!

Мелкие волоски на поверхности кожи, чувствующие малейшее дуновение ветерка, оказалось, на кой-то черт тоже что-то чувствуют, но для них у меня возникла другая затея, которую я возьмусь реализовывать позже.

И вот так, в заботах и работах над организмом, прошел целый день. Отвлекался только на еду, состоящую из первого, второго и подозрительно чистого яблока на обед. На ужин выдали какие-то безвкусные бобы в жидкой и вязкой консистенции. Кушать и то и другое предполагалось слишком легкими ложками из гладкого материала.

Когда я отложил обе в сторону, мне никак не стали препятствовать и просить вернуть. С тарелками проворачивать такое я не рискнул и вернул их в ящик.

Глава 11. Город в высоте

Время для сна обозначили постепенным выключением света, предварительно заставив прослушать весьма мутную «сказку на ночь» о правильном и эффективном поведении на благо общества.

Медитируя на свой организм, я прослушал большую часть слов и через какое-то время просто лег спать, уткнувшись в подушку. Вспомнил о наличии в организме какого-то гормона, отвечающего за сон, и, побрызгав куда-то внутри маной, моментально вошел в состояние сладкой дремы, отметив лишь перед этим удобство подобного способа.

А утром меня разбудили словами:

— Солнце светит, друг прелестный!

— Встать и на выход!

Слова слились в единый поток, от чего после пробуждения мои глаза собрались в кучку, и я не внял приказу одного из тюремщиков. К счастью, тот оказался прямолинейным, словно робот, и тупо повторил приказ, слегка построжевшим голосом:

— Встать и на выход! Идем в допросную.

У-у-у, какие мы строгие! В допросную простого бомжа-гопника (а я так и выглядел для них в момент встречи)? Или их заинтересовало еще что-то во мне? Вроде не должно было, внешне способности я не применял. Разве что у них есть способ определить их наличие, но об этом я ни сном ни духом.

— Иду, иду, — ворчливо отозвался я и, продев ноги в ботинки, громко потопал за пришедшим.

Предо мной открыли простую, без изысков дверь и пропустили в комнату шесть на шесть со столом, двумя стульями и тарелкой, наполненной ароматными печеньками. М! А вот это я хочу!

Кряхтя присел на стул и подхватил одну печеньку, весело захрустев ею. С любопытством разглядел новое помещение. Выглядело оно чуть менее грозным и безнадежным, чем камера моего содержания. Призадумавшись, я сделал вывод, что дело в цвете стен и наличии здесь печенья. Ну и еще, возможно, окна, выходящего на цветущий парк.

В первый миг я даже решил, что это еще один телевизор, но, приглядевшись, вдруг понял, что это пусть и совершенно пустой, но абсолютно настоящий парк, с красивыми ровными деревьями и кустами.

— Хм, — я закинул оставшуюся половинку печенья в рот и языком раскрошил ее там.

В оставшуюся открытой дверь прошел новый персонаж. Стройная девушка с рыжими волосами, собранными в хвост за спиной. В руках планшет, изучающий взгляд направлен на меня.

Сев напротив меня, она какое-то время изучала что-то в своем планшете, разглядывая меня, а я разглядывал ее в ответ. Почему она молчит?

— Твое имя, — наконец обратилась она ко мне.

Я промолчал.

— Как тебя зовут? — повторила она, уже чуть мягче.

Я продолжил хранить молчание из чистого упрямства. По спине пробежал холодок страха: в этом мире я никто и, несмотря на свое относительное бессмертие и прочие плюшки, я здесь далеко не в безопасности. И, словно ребенок, этим упрямством я мстил за это мгновение страха.

— Повторяю, как тебя зовут? Если не ответишь, отправишься обратно в камеру еще на сутки.

— Антон, — решил я все же назваться.

— Фамилия?.. — она ввела что-то в планшете.

— Вульф, — нехотя ответил я.

— Хорошо, Антон Вульф, давай поговорим. Судя по биологическому сканированию, тебе шестнадцать или пятнадцать лет. Скажи мне, где твои родители, опекуны или другие ответственные за тебя?

— Их нет, — возразил я.

— В таком случае я вынуждена буду тебя отправить в приют. Кстати, не ответишь на вопрос о своих генах? Они у тебя диво чистые! Вот только… неправильные.

Гены? ДНК и тому подобное?

Я выгнул бровь, удивленно посмотрев на собеседницу. Так вот что их заинтересовало! Но что значит неправильные гены? Чистые, допустим, это следствие моего класса, но последнее утверждение звучит неясно.

— Что значит неправильные? — решил я выразить свои сомнения.

— А то и значит. Они слишком далеки от Идеала. Скажи честно, ты кто-то из высшей касты оппозиции?

— Оппозиции? — она так и сыпала неизвестными для меня данными, от чего я слегка смутился.

Да и вообще, странные ребята. Живут в красивом обществе будущего и очень пекутся о чистоте крови. Звучит смутно знакомо, но я не могу припомнить ни одной книги или фильма, где упоминалось подобное.