Осколки мориона

Вместо Сергея на экране возникла покрытая асбестом платформа с B-6000/7, новой моделью сенсорного датчика, собираемого на Земле – там, где раньше была пустыня Гоби, – но из компонентов, производимых «Синаем». Селиванов направил портативный излучатель на прибор. Ничего не произошло.

«Вот сейчас, смотри!» – Сергей ввёл в излучатель новые характеристики.

Раздался треск, и внутри корпуса прибора что-то взорвалось; пластмассовая оболочка треснула, и из трещины повалил дым. Селиванов незамедлительно залил теперь уже сломанный прибор пеной из карманного огнетушителя.

«А теперь представь, что это произошло с двигателем и системами жизнеобеспечения космического корабля посреди космоса…»

– Вот чёрт… – прошептал Александр, только сейчас осознав масштаб надвигающейся катастрофы. – Это же полный п… – и осёкся.

«Ко мне не прислушаются, – продолжал Селиванов. – Есть шанс, что нашими совместными усилиями удастся чего-то достичь. Когда ты вернёшься…». Александр выключил коммуникатор – не хватало ещё, чтобы кто-то из антильцев узнал, что их заговор раскрыли.

Что же делать теперь? Сделать вид, что ничего не происходит? Или как можно скорее вернуться на Землю, чтобы…

Чтобы что?

Александр высунул голову в коридор. Никого поблизости не было, и вроде бы никто в спешке не отбегал от двери. Но что, если за ним действительно следят? Есть ли хотя бы шанс перехитрить инопланетное ЦРУ или ФСБ?

Вопрос риторический. Но в таком случае, выбора нет в принципе.

Упаковав приёмник и вещи первой необходимости в рюкзак, студент, стараясь не светиться на камерах видеонаблюдения, прокрался к лифту. С его помощью можно добраться до спасательного шаттла, чтобы…

Чтобы что?

«Надо устроить диверсию, – подумал Александр уже в спускающейся к ангарам кабине лифта, – тогда начнётся эвакуация, и я со всеми отправлюсь на Землю, а там…»

Двери шахты отворились, но Александр не сдвинулся с места.

– Добрый день, землянин-студент. – выход из шахты перекрыли Мазеус и три антильца-офицера службы безопасности. В руках посол держал прибор, похожий на пульт от допотопного кондиционера. – Полагаю, ваша работа продвинулась дальше, чем вы предполагали изначально.

– А мне казалось, мы друзья! – простонал Александр, чувствуя, как от страха подкашиваются ноги.

– Вам показалось, – сухо ответил Мазеус и…

«Кардиостимулятор!»

… и нажал на кнопку «пульта».

В плену

Марго даже не пыталась сдержать всхлипы: всё равно никто не услышит. В дырки, через которые в ящик поступал кислород, разглядеть можно было совсем немного. Бочки, сундуки. Клетки. Ящики – такие же, как и её. Сидел ли в них кто-то, сказать было трудно. Вид оборванных и измученных близких, возможно, терзал бы сердце Марго, словно стервятник – безвременно погибшего на поле боя, но осознание, что больше никто не пережил нападения каперов, тяжелее во сто крат.

Сметь ли надеяться, что и остальные чудом спаслись от головорезов на службе у Английской Короны? Марго не знала, как всё произошло: она потеряла сознание сразу, как началась абордажная схватка. Теперь корабль должны отбуксировать в порт, а команду и пассажиров оставить в живых, но… Максимум, чем захватчики рискуют, избавившись от оказавших сопротивление купцов – это приз, а факт нарушения правил ещё надо доказать.

Никогда ещё слово «импровизация» не казалось таким зловещим, как сейчас.

Вдруг заскрипели ступени: кто-то спускался в трюм…

Один день из жизни рок-звезды

«Надо вставать.

А может, не надо? Может, будет лучше, если я не приду или хотя бы опоздаю? Скажу ребятам, что хотел сыграть на нервах публики. Мол, пусть поволнуются, побеспокоятся, не случилось ли со мной чего. Потяну время, а там, может, выяснится, что концерт перенесли или, того лучше, отменили. Вдруг кто-нибудь ночью спалил аппаратуру, или Родни нажрался в хлам и не в состоянии не то что играть, но даже стоять на сцене… У-ух, кто там в такую рань на телефоне?.. Неужели для того, чтобы расставлять усилители и декорации, необходимо моё присутствие?!

Ладно, чёрт с вами со всеми. Одеваюсь…

Додумается ли кто-нибудь захватить воду со льдом? Оказывается, это, блин, так сложно – предусмотреть, что не только пальцы гитаристов и бицепсы барабашки могут устать, но и моё горло тоже! Вот, зараза, даже надеяться на этих дебилов не буду, сам возьму… Так, надо заехать за Миком.

– Ты, похоже, никогда не прекращаешь жать на клавиши, Мик… О-хо-хо, да не бойся поворачиваться ко мне спиной! Особенно на сцене. ТАК чудить может себе позволить только старик Тилль, хе-хе-хе!..

Эх, зря водитель не взял машину с тонированными стёклами. Где мои солнцезащитные очки? От всех этих вспышек я ослепну за пять секунд! Почему пресса не фотографирует на телефоны, как это делают все нормальные люди? А затычки для ушей я взял? Слава Богу! А то рискую оглохнуть от визга. Эй, девочки, вы чего так рано пришли? Шоу только вечером. Купили билеты в фан-зоне и хотите автограф заранее? Ладно, работаем… бла-бла-бла, бла-бла-бла…

Хм. Это что у неё под курткой, пистолет?»

Цветомузыка

– Мерзавцы! Трусы!