Осколки неба, или Подлинная история "Битлз"

– А что же вы делаете сейчас? – хрипло спросил Пол, уже не зная, действительно ли он не хочет близости с ней. Ему вдруг вспомнилась фраза, которую он сказал ей много лет назад: «Не только знание словесности сделает нас настоящими мужчинами, мем, но и то, что есть у каждой девочки, даже у вас...»

– О, нет, Пол, – сказала она, придвинувшись и снимая с него рубашку. – С тобой я не изменяю. Ведь я никого не предаю, когда поверяю чьи-то тайны Господу на исповеди.

– Это кощунство! – успел пискнуть Пол, прежде чем был подмят под себя ее страстным телом.

– Это не кощунство, это – причастие, – прошептала она между поцелуями...

Они вышли из номера как раз в тот момент, когда из лифта вывалился Джон.

– Оп-ля! – сказал он, оглядывая растрепанного и слегка ошалевшего Пола. А затем, перевел взгляд на его далеко не юную даму.

– Э-э-э... Познакомься, Джон. Это – миссис Мэйфилд, моя школьная учительница.

– Ох-хо-хо... – все так же невразумительно сказал Джон.

– Миссис Мэйфилд, это... – начал Пол, но она перебила его:

– Джон Леннон! Его-то я знаю. Его знает вся Англия. А мои ученики просто без ума от него. Но мне пора. Прощай, мальчик, – она смачно поцеловала Пола в губы и вошла в лифт.

Прежде чем двери закрылись, он успел увидеть в ее глазах странное выражение. Как будто она силилась вспомнить, что, собственно, она тут делает...

Джон с пьяной улыбкой прислонился к стене и сполз по ней на ковровую дорожку.

– Ну ты даешь! – сказал он Полу. – Говорил мне Стью в Шотландии, что ты – геронтофил, а я не поверил...

– Джон, это моя учительница! – повторил Пол укоризненно.

– Только не говори мне, что вы с ней сюсюкались о школьной поре!

Пол присел рядом с Джоном на корточки.

– Ринго все перепутал, – сказал он неожиданно мрачно. – Это не мы трахнули весь Ливерпуль, это нас трахает вся Англия. А если дело пойдет так и дальше, нас трахнет весь мир.

– Не надо трагедий, – бодро возразил Джон. – Ты знаешь, где сейчас Ринго с Джорджем?

– Где?

– На балконе. Мы пели там «She Loves You», а тысяч пять девчонок внизу подпевали нам – «Йе-йе-йе!..» Знаешь, как негры кричат в своих церквях?.. И все они нас хотели, я видел!

– Я не могу так больше! – внезапно закричал Пол и заколотил кулаком в стену. – Мне это снится! Этого не должно быть!!!

– Да что такое? – оторопел Джон. – Успокойся!

– Мы становимся больше, чем есть, – быстро заговорил Пол. – Мы раздавим себя... Мы выгорим изнутри и лопнем, как сухие кожурки. Раньше мы убивали, теперь мы сводим с ума... – слезы ручьями текли по его щекам.

– Кого мы убивали?! Что ты несешь?! – схватив за плечи, принялся трясти его Джон. – Ты что рехнулся?

Пол замолчал. Вытер слезы ладонью и поднялся.

– Спроси у Стюарта, – ответил он глухо, прошел в свою комнату и заперся на ключ.

С шестнадцатого этажа отеля мчавшиеся внизу автомобили были почти не видны, но их гул, скрип тормозов, редкие гудки и вой сирен проникали через двойные стекла окна. Огни фар сновали туда и сюда, создавая ощущение хаоса...

И все же это было красивое зрелище. Муравейник ночью.

Книга вторая В муравейнике (Хроника блистательного падения)

Стояли звери

Около двери.
В них стреляли,
Они умирали...[58]

1

Театр Принца Уэльского подвергся небывалой осаде. Пятьсот полицейских пытались сдержать несколько тысяч визжащих девчонок, которые жаждали хотя бы одним глазком взглянуть на вожделенных «Битлз»...

А в это время Джон Леннон и Брайан Эпштейн стояли друг против друга в гардеробной.

– Ты не посмеешь этого сказать, Джон, – со всей, на какую был способен твердостью сказал Брайан.

– Не вам мне приказывать!

Минуту назад Эпштейн застукал его репетирующим перед зеркалом фразу: «Вы – наши, хлопайте в ладоши. А знать пусть трясет своими сраными бриллиантами!..»

– Ты не посмеешь... – от волнения у Брайана перехватило дыхание, и он нервно сглотнул.

– Посмотрим! – усмехнулся Джон и вышел.

Брайан искательно обернулся к Полу:

– А ты понимаешь меня? Оскорбление дворянства в присутствии королевского Дома вызовет негодование света. И это будет совсем другое, чем скандалы с девочками, которые только прибавляют вам славы. О вас просто замолчат. О вас не напишут больше ни строчки. Слово «Битлз» станет неприличным и оскорбительным. – Он был белым, как полотно, и трясся мелкой дрожью.

– Думаю, вы преувеличиваете, – отозвался Пол. – Хотя в целом согласен с вами. Но если этот баран упрется, его даже я вряд ли сдвину.

– Пол! Сделай хоть что-нибудь! Я знаю, ты можешь повлиять на него!

Пол был польщен. В их лидирующем тандеме Джон всегда выступал на корпус вперед. В данной ситуации они явно поменялись местами. Хотя бы в глазах Эпштейна.

– Попробую, – кивнул Пол, выходя.

Брайан, обреченно опустив руки, проводил его взглядом. Тут на глаза ему попались Джордж и Ринго с сигаретами в зубах, пальцами играющие в крестики-нолики на запыленной крышке пианино.

– Ну-ка встать! – заорал Эпштейн вдруг.