Осколки нефрита

«Как экспериментатор», — подумал Арчи. Он обдумывал свое положение. Барнум наверняка знает об ужасной судьбе, постигшей его сторожа, и Беннетт тоже знает. Однако если Арчи вдруг заявится через три недели, изувеченный и болтающий об оживших мумиях, которые глотают бьющиеся сердца… Газетчик не брезговал любыми источниками информации, однако в данном случае он вряд ли поверит Арчи Прескотту. И Уилсон явно это знал.

— Что вам нужно? — спросил Арчи.

— Арчи, я могу найти для вас работу и крышу над головой — хотя и грязноватые, но вполне достаточные для удовлетворения ваших потребностей. А взамен я хотел бы получить всего лишь простой ответ на простой вопрос. — Уилсон склонился вперед, вглядываясь в Арчи так пристально, что тот занервничал. — Эти последние три недели, когда вы были в беспамятстве… нет, не важно. Пока вы были захоронены здесь — остывающий и бездыханный труп, мертвый, согласно всем медицинским канонам… — Уилсон явно разволновался. Чтобы успокоиться, он оперся ладонями о землю. — Когда вы были захоронены здесь, где находилась ваша душа?

С наступлением короткой оттепели вернулись муравьи. Их ползущие колонны образовали странный узор на письменном столе Райли Стина. Стин наблюдал, как узор превратился в силуэт: наклонившаяся фигура в гипнотическом ритме махала руками, словно семафор. Стин в ярости ударил кулаком прямо в центр узора, раздавив несколько муравьев. Остальные бессмысленно рассыпались в стороны и в конце концов сползли через край стола на пол.

Стин встал и повернулся к книжным полкам, разглядывая кожаные переплеты в надежде на просветление. Завтра будет три недели с того дня, как чакмооль с такой невероятной изобретательностью ускользнул из музея Барнума. За это время глаза и уши Стина на улицах города доложили лишь о двух убийствах, которые можно было приписать чакмоолю. Конечно, не считая детишек в каноэ.

Это происшествие заставило Стина забеспокоиться: календарь был установлен правильно, но только что проснувшийся чакмооль не должен быть способен на такое убийство. Столько жизней, отнятых и соответствующим образом сфокусированных… Поскольку это все же произошло, Стину пришлось сделать неприятный вывод: чакмооль сам по себе оказался гораздо сильнее, чем предполагалось. Он умудрился выполнять соответствующие обряды и прятаться в чужом городе после трехсот лет, проведенных в состоянии гибернации. Но чем он питается? Неужели ему хватило всего лишь двух жизней на три недели?

Стин, постукивая, провел пальцем вдоль полки, пока не нашел «Подлинную историю завоевания Новой Испании» Бернала Диаса. Вернулся с книгой к столу и рассеянно пролистал ее, не вчитываясь в содержание.

«Черт бы побрал Арчи Прескотта», — подумал он. Если, конечно, черт может побрать уже мертвого.

Было бы утешительно свалить вину за все несчастья на усопших, однако Стин лишь изредка поддавался самообману. На самом деле чакмооль скорее всего сбежал бы, даже если бы не вмешался проклятый Прескотт. Кролики, расставленные вокруг музея в качестве охраны и вдруг оказавшиеся обпитыми прорастающей кукурузой, — зрелище, безусловно, смешное, но это ясно доказывает, что чакмооль гораздо сильнее, чем предполагалось.

«Ты ведь уже это знаешь, — сказал себе Стин. — Хватит пережевывать одно и то же».

Цель оставалась прежней: с помощью прирученного чакмооля и принесенной в жертву в качестве Нанауацина Джейн Прескотт Стин мог получить власть в… В чем? В эпоху Шестого солнца? Нет. Как ни полезны оказались древние боги, но их имена и понятия, в конце концов, безнадежно наивны. Возвращение живого Тлалока станет началом не просто еще одной эпохи. Это будет Новый мир, Царство земли, и Райли Стин станет серым кардиналом. Он вполне заслужил столь высокое положение.

Конечно же, не все так гладко. Проще всего было бы использовать возможности общества Таммани, чтобы превратить возвращение Тлалока в реальную политическую власть. Однако общество переживает трудные времена и занято местными интригами. Прошлой осенью вожди сражались изо всех сил и едва избежали политической смерти, чудом удержав свое влияние в Олбани. Но это вряд ли можно считать серьезным препятствием. С Божьей помощью, как говорится…

А какой это будет восхитительный поворот судьбы, какая ирония — сторонники Змеи используют общество, основанное на идеалах самого Таманенда, для нанесения последнего решительного удара по Следопытам! Аарону Бэрру было бы чем гордиться.

Стин хихикнул, но его мысли уже занимала более серьезная проблема. Он не знал, где находятся чакмооль и Джейн Прескотт. Ему никак не удавалось их обнаружить, что наверняка было результатом неудачи в музее Барнума.