Осколки памяти

«1. Нам предоставить право свободного выезда в США или в другую западную страну.

2. До отъезда за нашу безопасность отвечает КГБ.

3. Нам предоставляется право свободного выезда.

Рядовой Мельников, рядовой Колпакбаев. К двери не подходить — стреляем. Даем вам 24 часа. В случае непринятия ультиматума расстреляем заложников».

Отнести это послание директору солдаты приказали лидеру класса и самому рослому школьнику, устранив таким образом потенциальную опасность: сами захватчики обладали щуплым телосложением и боялись, что сильные подростки могут объединиться и напасть на них.

Об истинной цели визита дезертиров ученики стали догадываться, когда в кабинет с криками: «Что происходит?» — начали стучать прочитавшие записку директор и военрук школы. Солдаты кричали в ответ, чтобы те отошли от двери, но представители школьной администрации не могли слышать этих криков — голоса террористов заглушал шум, началась перемена, и коридоры школы заполнились гомонящими школьниками.

Тогда Колпакбаев вскинул в сторону двери автомат, передернул затвор и трижды выкрикнул: «Я стреляю!» Шокированные десятиклассники стали убеждать его не палить в тонкую створку двери и не убивать скопившихся за ней людей. Тогда дезертир выпустил пару пуль в потолок. От неожиданности, страха, шока некоторые из детей попадали со стульев под парты. Класс занимал небольшое помещение, и, когда раздались выстрелы, грохот был неимоверным. Уши у всех заложило.

Дальше скрывать свои планы смысла не было, и террористы во всеуслышание объявили учеников своими заложниками. Они приказали школьникам сдвинуть парты и закрыть окна учебными плакатами и учебными таблицами (хватило на два окна из трех). После этого солдаты под угрозой расстрела потребовали, чтобы все ученики расположились в конце класса, «на Камчатке», как тогда говорили.

Рассадив заложников на сдвинутых в конце класса стульях, солдаты взяли школьный журнал и начали перекличку. Школьники отошли от первого страха и вполне охотно отвечали на вопросы незнакомцев; те вели себя с ними панибратски, особо не запугивали и даже немного рассказывали о себе.

Реакция Москвы

Председатель КГБ СССР Юрий Владимирович Андропов дал указание направить в Сарапул сотрудников группы «А» (прообраз легендарной группы «Альфа»), было приказано террористов ликвидировать.

Сотрудники группы «А» выехали в аэропорт «Внуково». Погрузили оружие, снаряжение и имущество. В 21:20 самолет Председателя КГБ СССР приземлился в Ижевске.

В крохотной школьной учительской сгрудились четырнадцать генералов от разных ведомств. Была развернута закрытая оперативная связь с Москвой, на связи постоянно находились заместитель Председателя КГБ В. М. Чебриков, министр МВД СССР Н. А. Щёлоков и начальник Генерального штаба Советской Армии маршал Н. В. Агарков.

Созданным Оперативным штабом было решено, что при отказе выдать заложников и реальной угрозе жизням школьников в дело вступает группа захвата «А», бойцы которой собрались за школьным двором. Предполагалось, что группа захвата, используя имеющиеся специальные средства, ворвется в класс, где обезвредит, а при вооруженном сопротивлении уничтожит обоих преступников.

Район ЧП блокировали военнослужащие конвойного полка внутренних войск, прибыли пожарные расчеты. Вокруг школы развернули тройное оцепление. В школе — полевой госпиталь, станцию переливания крови. Вокруг собрались толпы горожан, в Сарапуле стали распространяться самые ужасные слухи о зверствах террористов. Сама школа опустела. В ней оставались учителя и сотрудники КГБ. Родителей сюда, естественно, не пускали ни под каким видом. Кто‑то плакал, кому‑то было плохо: люди опасались драматического исхода.

Террористы, заметив, что с соседней крыши спортзала в окно, не заставленное плакатами, пытается заглянуть какой‑то любопытный мальчуган, заставили учащихся загородить все окна еще и партами. Ребят посадили на пол у противоположной стены, держали их на дистанции. Мало ли что.

Переговоры

За обработку преступников взялся сам председатель КГБ Удмуртской АССР генерал Борис Соловьев, который оказался в центре событий случайно: прибыл в Сарапул на рядовое совещание. Пользуясь школьным радио, чекист принялся убеждать террористов отпустить заложников — хотя бы девушек — а в идеале сдаться, пока не поздно.

Дезертиры слышали речи генерала, но следовать его советам не спешили. Уговорить Колпакбаева выпустить школьников пытался через закрытую дверь на родном языке его земляк-сослуживец. А Мельникову предлагалось привезти в школу его мать. Но Колпакбаев быстро пришел в ярость: он потребовал «прекратить» агитации и провокации. И предупредил — любой шорох в коридоре, он начинает расправу над заложниками. К слову, для того, чтобы не нервировать террористов, бойцы спецназа перед штурмом передвигались по коридору школы босиком.