Осколки прошлого

Изо рта Энди сам собой раздался стон. Она зажала пальцами веки. Она не могла понять, была ли она еще «подшофе» из-за виски или уже официально мучилась от похмелья, но головная боль, начавшаяся сразу после стрельбы, сдавливала ей череп, как медвежья пасть.

Стрельба.

Теперь у случившегося было название. У события, которое навсегда отрубило ее жизнь до от ее жизни после.

Энди безвольно раскинула руки в стороны. Она заморгала, чтобы глаза привыкли к темноте. Беззвучно мерцал телевизор. Под потолком ухал вентилятор. Она была в своей комнате и лежала, распластавшись на куче чистой одежды, которую свалила на раскладной диван. Последнее, что она помнила, — как искала чистую пару носков.

Дождь барабанил по крыше. Молния зигзагами сверкала в крошечных мансардных окнах.

Черт.

Пообещав отцу не задерживаться, она все-таки задержалась, и теперь перед ней стоял выбор: либо умолять его вернуться за ней, либо идти пешком под дождем, который по звуку больше напоминал тропический ливень.

Очень медленно она снова приняла сидячее положение. Затем внимание Энди привлек телевизор. По Си-эн-эн показывали фото Лоры двухлетней давности. Лысая голова замотана розовым шарфом. На лице усталая улыбка. Марафон, посвященный профилактике рака молочной железы, который проходил в Чарльстоне. Энди на фотографии обрезали, но ее руку на плече Лоры все равно было видно. Кто-то — может, друг, а может, посторонний — украл этот личный, откровенный момент и продал его телевидению.

На экране появилась информация о Лоре, своего рода резюме:

— 55 лет, разведена

— один взрослый ребенок

— специалист по нарушениям речи

— официальной военной подготовки не имеет.

Картинка поменялась. Заиграло видео из дайнера с непременным предупреждением о том, что некоторым зрителям оно может показаться шокирующим.

«Они отнесутся к тебе жестче, чем к нему, Лора. Ты оказала этому парню услугу. Теперь все разговоры будут о том, что ты сделала, а не о том, что сделал он».

Энди было невыносимо снова смотреть на это, да и не надо было, потому что она могла на секунду закрыть глаза и увидеть все, что там происходило, у себя в голове. Она выбралась из постели. Телефон она нашла в ванной. 1:18 ночи. Она проспала больше шести часов. Гордон не писал, что было каким-то чудом. Вероятно, он был так же измотан, как и Энди. Или, может, он подумал, что Лора и Энди смогли как-то помириться.

Если бы.

Она нажала на текстовые сообщения и выбрала контакт «ПАПА». У нее заслезились глаза, свет телефона резанул их, как лезвием. Мозги Энди бессмысленно болтались у нее в голове. Она быстро набрала извинения на тот случай, если отец проснется, обнаружит ее постель пустой и запаникует: «уснула почти на месте не волнуйся у меня есть зонт».

Насчет зонта — это была ложь. И насчет того, что она почти на месте. И насчет того, что ему не надо волноваться, потому что в нее запросто могла попасть молния.

Вообще, учитывая то, как прошел ее день, шансы поджариться от удара электрическим током показались Энди неимоверно высокими.

Она посмотрела в мансардное окно. В доме матери было темно, не считая окна в ее кабинете. Было очень маловероятно, чтобы Лора работала. Во время своей долгой болезни она спала в глубоком мягком кресле в гостиной. Может, Лора случайно забыла выключить свет в кабинете, а потом у нее уже просто не было сил пройти с хромой ногой по коридору туда и обратно?

Энди отвернулась от окна. Ее снова привлек телевизор. Лора всаживала нож в шею Джоны Хелсингера.

Хруст.

Энди нужно было убираться отсюда.

Рядом со стулом стояла напольная лампа, но в ней уже неделю как перегорела лампочка. Верхний свет был слишком ярким и засиял бы, как маяк в ночи. Энди воспользовалась фонариком на своем телефоне, чтобы поискать пару старых кедов, которые вряд ли могли пережить ливень, и купленный в круглосуточном магазине плащ. Ей тогда показалось очень зрелым решением приобрести что-то подобное на случай необходимости.

Именно поэтому она оставила его в бардачке своей машины. Ведь как еще она могла оказаться на улице под дождем? Только если бы он застал ее в машине без зонтика!

Молния осветила каждый уголок в комнате.

Вот дерьмо.

Энди достала из ящика еще один мусорный мешок. Разумеется, никаких ножниц у нее не было. Она зубами прорвала в пакете дыру диаметром примерно со свою голову. Она достала телефон, чтобы посмотреть на свои успехи.

Экран замигал, а затем погас.

Последними словами, которые увидела Энди, были: «Низкий уров…».

Она увидела торчащий из розетки переходник. Провод был в машине. Машина была в двух с половиной милях отсюда, припаркована напротив фирменного бутика мужской одежды.

Если ее не отогнали на штрафстоянку.

— Твою мать! — прочувствованно и обреченно произнесла Энди.

Она просунула голову в дыру в мусорном мешке и вышла на улицу. Дождь сразу потек по спине. В течение нескольких секунд одежда промокла насквозь, так что самодельное пончо облепило Энди, как пищевая пленка.

Она продолжила шагать вперед.