Осколки Русского зеркала

– Например?

– Ты спрашиваешь так, как будто бы только что сам не видел путевого обходчика, – укорила девушка собеседника. – Странно как-то.

– Да нет, наверное, – принялся оправдываться Давид. – Просто интересно.

– Так «да», «нет» или «наверное» интересно, – поддела его девушка.

– Тебе палец в рот не клади – руку откусишь.

– Просто в следующий раз подумай, прежде чем над девушкой издеваться, – отрезала собеседница. – А если действительно интересно, всё, что знаю, я тебе чуть позже расскажу.

Девушка прервала разговор потому, что за это время присутствующий в их команде офицер успел подняться наверх и привёл с собой двух милиционеров-полицейских. Собственно, это были известные всему миру «менты», только форму им ещё никто не менял, а официально их теперь, наверное, надо было называть «понтами». Правительство нынешней России провело архиважнейшую операцию смены вывески в проворовавшейся организации, дескать, новые «понты» закона нарушать не будут, потому что работают уже под другой вывеской.

Спустившийся в метро лейтенант и сопровождающий его сержант ничего путного сделать не могли, лишь попросили троих молодых парней помочь им отнести окаменевшую дежурную в оперчасть. Военный увязался следом. На платформе остались только старушка и Давид с девушкой.

И вдруг черноту туннеля прорезал свет надвигающегося из шахты подходящего поезда. Оказывается последний поезд всё-таки пришёл! Поезд был обычным, редкие пассажиры в нём тоже не вызывали никакого подозрения. Когда открылись двери, трое пассажиров, дожидавшихся на платформе этой «последней лошади», с опаской вошли в вагон. Ничего необыкновенного не произошло. Лишь бабушка ещё раз подошла к Давиду и подняла на него старческие, но удивительно пронзительные глаза:

– Не забывай, сынок, что только любовь к людям поможет тебе разобраться в собственных проблемах. Привидения очень редко разговаривают с живыми, а если что-то произносят, то это надо помнить всегда.

– Вы тоже слышали, что сказал путевой обходчик?

– Я много чего слышу, сынок, – улыбнулась старушка. – Годы заставляют… Ладно, не буду вам мешать.

Бабушка отошла и присела напротив. А девушка поспешила сказать Давиду, что следующая станция «Охотный ряд» и что ей надо выходить.

– Ага, – уточнил парень. – С «Охотного ряда» на «Театральную», оттуда на «Площадь революции» и дальше – на «Первомайскую»?

– Именно так, – подтвердила девушка.

– Хорошо, – согласился Давид. – На «Первомайскую», значит, на «Первомайскую». Но Щёлковская линия самая длинная. Может, там последний поезд чуть позже пройдёт.

– Именно так. Но неужели ты со мной?

– Куда ж я тебя посреди ночи отпущу? – возразил Давид. – И вообще, мы столько времени уже знакомы, столько успели испытать, а я до сих пор твоего имени не знаю! Непорядок. Меня, например, Давидом зовут.

– Ой, – хихикнула девушка. – Еврей что ли?

– А ты, вроде бы, не похожа на антисемитку. Или я ошибся?

– Не ошибся, – не скрывала улыбки девушка. – Но твоё имя настолько необычное, что просто «ах»! Если твои родители назвали тебя так в честь царя Давида, то они возложили на твои плечи такую ответственность, от которой обыкновенный человек сходит с ума, а гения отовсюду гонят и шарахаются от него, как от чумного.

– Да, ты угадала, – кивнул Давид. – Родители действительно выбрали мне имя в честь царя Давида-псалмопевца, потому что день памяти ему отмечают сразу после Рождества Христова, а меня угораздило на свет появиться в Новый год. Естественно, мои родители узрели в явлении ребёнка на свет в необычный день отметину избранности что ли. Но избранность мне довелось испытать ещё в школе. Из-за еврейского имени мне привесили кличку «Пархатый» и возвращать настоящее имя пришлось с помощью кулаков. Это первая ступень обучения жизни. Вторая – это когда пришлось прятать от родителей стихи.

– Так ты, к тому же, и псалмы писать начал?

– Какие, к лешему, псалмы, – отмахнулся Давид. – Хотя есть некоторые духовные откровения.

– Ой, прочитай, пожалуйста!

В это время поезд остановился на «Охотном ряду» и пока парочка переходила на «Площадь революции» Давид решил преподнести своей подружке духовное стихотворение с допустимым в таких случаях ёрничеством: