Осколки счастья

Мансор девушкам указал на меня, а сам встал у выхода из гардеробной и отвернулся. Демоницы тут же взяли меня в оборот: одна ловко снимала мерки, другая примеряла ко мне цветовую гамму. Увидев, что ожидаемо мне подошёл розовый и персиковый цвета, я отрицательно качнула головой и отпрянула. Девушки поняли и предложили ткань как лазурная волна не только по цвету, но и по ощущениям. Кивнув с одобрением, я снова обратила внимание на продолжающего рассказ демона:

– Конечно же, и внешне. Высшие демоны, в чьих венах бурлит королевская кровь, а на рогах переливается золотая пыль, высшая каста. Мы являемся людям, когда им надобно, мы можем исполнить желания, нас не обязательно грубо призывать. Потому наше сходство с людьми столь очевидно. Следующая каста воинов. Ты была в их окружении в пещерах. Их люди призывали для мести, есть каста ремесленников. Их трудно призвать в человеческий мир, но они могут исполнить материальные желания. Их лик сложен, каждый раз разный, но внушающий доверие. А есть служители храма. Они вне каст, но их внешность изменчива, как сами стихии, как эмоции. Привычнее всего им облик высших демонов, только рога не вверх подняты, а изогнуты книзу. Собственно, сама увидишь.

И с этими словами он повернулся ко мне. Женщины как раз уже закончили укутывать меня в ткань и занялись причёской. Казалось бы, для моего наряда был использован всего одно полотно ткани, но платье получилось восхитительным. Драпировка на груди, и спадающая ткань вниз, закреплённая поясом, напоминала греческую тунику.

Ловкими пальцами две девушки по бокам заплетали лёгкие косички, а третья собирала основную массу волос во что-то объёмное.

– Ты потрясающе выглядишь, Киррей. – улыбнулся мне Мансор, закончив осматривать дело рук демониц. – Тебе самой нравится?

Я хотела кивнуть, но в итоге мои неосторожные движения только дёрнули пряди в руках женщины.

– Да, очень красиво. – согласилась я. И собравшись с духом, задала интересный и жизненно сберегающий вопрос, – Тебя не удивляет, что я всё спрашиваю?

Демон удивлённо поднял брови, медленно подошёл ко мне и наклонился ближе, снисходительно улыбнувшись:

– Голос Предков в первые дни как новорождённый ребёнок: ничего не знает, ему всё любопытно. Он спрашивает даже то, что не спросит демонёнок в силу воспитания или подсознательного понимания нас. И только после единения с предками, которые передают свою волю, Голос Предков становится всезнающим существом.

С последними словами его тон стал зловещим. Я сглотнула, но отшатнуться не смогла, с моей причёской всё ещё не закончили.

Сейчас демон казался коварным, ждущем хоть чего-то.

– Отойди от неё. – донёсся голос от входа.

Взглянув поверх плеча Мансора, отметила, что Алексайо уже пришёл в норму. Вампир стоял в проходе и опирался плечом о дверной косяк, сложив руки на груди и скрестив ноги. Эта поза никак не ввязалась с угрожающим тоном.

Демон мне улыбнулся и шумно втянул носом воздух.

– Киррей не напугана, а вот ты нервничаешь, Алексайо. – медленно поворачиваясь к присоединившемуся к беседе вампиру, произнёс Мансор.

Уж не знаю, что подсказал демону запах, но вампир точно не был напуган, скорее зол. Но своё мнение я оставила при себе, прислушиваясь к разговору. Чтобы разобрать речь, действительно нужно было прислушиваться, поскольку неведомый переводчик делал понятной речь только тех, на ком сфокусировано внимание. По этой же причине я ни разу не разобрала слова одевающих меня женщин, внимание на Мансоре было намного важнее.

– Не стоит доверять чутью там, где главное — чувства. – странно парировал Алексайо.

Ни мне, ни демону его слова не были понятны, так что продолжения разговора не последовало. А когда демоницы закончили и с причёской, мы все вместе направились на ужин.

Палящее солнце уже скрылось за горизонтом, но небо ещё было окрашено в багровый. На смену зноя пришло некое подобие прохлады. Мы вышли из апартаментов Голоса Предков и его свиты, и медленно стали спускаться к большой площади, находящейся за основным зданием храма.

Извилистая тропинка-лестница была по бокам усажена цветами, а через каждые несколько метров горели факелы, освещающая дорогу в тёмное время суток.

Я не сразу заметила, что за сплошным клумбами текли ручьи. Они начинали свой путь с самого высокого здания, где разместили меня, к самому зелёному пятну в поле зрения – площади. Спустившись, я словно оказалась в очень большом древнегреческом моноптере, увитым зеленью и без крыши. Чем больше я всматривалась в архитектуру, тем больше сходств было с античностью, хотя по иллюстрациям дневников, что я читала, чётко прослеживалась ближневосточная культура.

Это озадачило.

Может ли культура так круто измениться? Или, тут дело в другом?

Когда мы переступили порог круглого сооружения, я удивилась изобилию столов и кушаний на них. Мы точно в пустыне?

Мансор провёл меня к одному из столов на возвышении, и указал на сидения-подушки. Кинув взгляд на демона за соседним столом, сидевшего по-турецки, да и в одеяниях, похожих на арабские, я совсем растерялась.