Осколки Северного Счастья. Том 2 (СИ)

На все мои попытки установить территорию использования кружевного белья и ограничить её спальней девушки кивали и смеялись. Самое ужасное, что эта зараза расползалась по замку, и даже мать под рубашку стала надевать нечто кружевное. Как я об этом узнал? Из глубокого выреза! Раньше такое носили только незамужние, но всего за половину недели молчащая Карина перевернула всё с ног на голову!

Я потом видел её записки. «Только ты сама можешь решать, что тебе носить!», «Плевать на условности, это наше тело, и мы имеем право одевать его по вкусу», «Не дадим мужчинам диктовать, какое бельё и рубашки нам носить». Последнее меня задело особенно сильно. Как муж, я имел право запретить, но она только улыбалась. А потом вероломно надевала какой-то самый откровенный комплект белья и хлопала ресницами. Вот что я мог ответить на вопрос «тебе разве не нравится»? Дальше в ход пошли аргументы: «даже твоя мама такое носит», «а Эльве муж разрешил», «в моём мире так принято» и самый убийственный «тогда я буду носить летние платья на голое тело».

Наводнившее замок кружевное бельё отрицательно сказывалось и на общей дисциплине. Отец опоздал на собрание. Самое страшное, что этого никто не заметил, так как вовремя пришёл только я один.

Карина же письменно уговаривала меня открыть в городе лавку и продавать бельё широкой публике. Хельта нарисовала каталоги. Ничего более неприличного я в жизни не видел, поэтому тут же конфисковал эту непристойность и спрятал в столе, чтобы изучить позднее. Карина по секрету сказала, что для зарисовок позировали разные девушки, в том числе и она. В каталогах были схематично изображены фигуры девиц в одном лишь белье.

На моё возмущение, жена ласково гладила меня по щекам и писала, чтобы я не расстраивался из-за картинок. И что-то о том, что для женщины важно чувствовать себя красивой и желанной.

Самое удивительное, что мама загорелась этой авантюрой тоже и ночами обрабатывала отца. По утрам он приходил довольный и с каждым днём всё менее категорично настроенный запретить это безобразие. Вчера он и вовсе начал бормотать о том, что эти женские штучки стоят баснословных денег, а из расходов у нас всего лишь трупики крыс, которые ингемы себе сами добывают.

Утром жена показала мне чулки и пояс. Я позорно сбежал, потому что сил выносить это и не притрагиваться к ней у меня не было. Кроме чулок и пояса, на ней ничего больше не было. И даже тренировка не помогла сбросить напряжение.

Целитель сказал, что завтра он снимет все ограничения.

Кажется, Карина прекрасно понимала, что со мной происходит, и просто дразнилась.

Идея отплатить ей её же монетой возникла сама собой. Я нашёл целителя и вытряс из него разрешение на небольшую физическую активность. Что мне и требовалось.

Я шёл в спальню с мрачной решимостью. Сдерживаться дальше было просто невыносимо. Я дико хотел обладать своей женой, в конце концов, я имел на это все права.

Распахнув дверь в спальню, я увидел, как она прихорашивается возле зеркала одетая только в одну тончайшую сорочку.

— Радость моя, у меня хорошие новости. Говорить тебе пока нельзя, но врач разрешил небольшую физическую активность.

Воспользовавшись растерянностью, я жадно впился в её губы поцелуем, затем подхватил под попу и потащил в ванную. Наверное, я слишком торопился, но ничего поделать с собой не мог. Стянув с неё сорочку, я приподнял её повыше и накрыл ртом затвердевший сосок. Глухой вибрирующий стон был мне ответом. Сжимая пальцами нежную, податливую кожу, я с наслаждением наблюдал за тем, как жена искренне отвечает на мои ласки.

Короткий душ, и я вынес её обратно в спальню, жадно сжимая упругие округлые ягодицы. Желание обладать ею было настолько сильным, что я почти терял контроль. Я чувствовал, как в ней бушует магия, и впитывал терпкую, неправильную смесь Света и Тьмы. Она вся была словно соткана из этих противоречий. Невинная, но такая порочная. Юная, но такая взрослая. Холодная, но такая горячая.

Уложив её на постель, я на секунду замер, наслаждаясь открывшимся видом. Нежные изгибы тела, аккуратные холмики грудей, длинные ровные ноги, беззащитная шея, затуманенные страстью глаза и пухлые манящие губы.

Недовольная секундным промедлением, Карина с лёгкой полуулыбкой прикусила нижнюю губу, а затем широко развела колени в порочном, приглашающем движении. Даже если бы я хотел сдержаться, после этого жеста не смог бы. Как заворожённый, я коснулся пальцами изящного колена, провёл рукой по внутренней стороне бедра и нежно дотронулся до лепестков кожи между ног сначала пальцами, а затем ртом, притянул её к себе и приподнял над постелью.

Я уже знал, насколько она чувственна и отзывчива, и сейчас ощутил, как она дрожит в моих руках, выгибается и раскрывается навстречу моим ласкам. Её удовольствие было острым и пьянящим. Мне было необходимо ощущать его, я никогда не испытывал такой яростной потребности ни в близости с женщиной, ни тем более в её наслаждении. Когда она сжалась и забилась в моих руках, я испытал удовольствие, близкое к оргазму.