Осколки (СИ)

Три окровавленных тела лежали перед нами друг на друге, из-за крови и кишок, разбросанных вокруг, сливаясь почти в единое целое. Ну, как тела… Теперь их можно было назвать только потрохами, потому что мясо, кожа и большая часть костей напрочь отсутствовали, и остались только несколько жалких ошметков существ, когда-то бывших живыми людьми.

Йен присел рядом, массируя правую ладонь пальцами другой руки. Я вообще заметила, что теперь это у него вошло в привычку, и он редко снимал перчатку, стараясь не вспоминать про звериную лапу.

- Так, сначала надо понять, что к чему. Это я в прямом смысле, девчонка, не стой столбом. Все, что принадлежит первому трупу, складывай сюда, - Йен ткнул пальцем в разложенную на полу белую тряпицу порванной занавески. – Второму – сюда, ну и третьему, естественно…

- А внутренности?

- Внутренности отдельно.

- Зачем? – не поняла я.

- Гадать на них буду, девчонка! Не тупи и делай, что велено.

Закатав рукава, я приступила к работе. За дверью хозяйку музея громко стошнило.

Не скажу, что было сложно. Работа походила на собирание какого-то долбаного пазла из остатков кожи и костей – последние, кстати, раскладывать оказалось намного легче. Наконец, когда все закончилось, я поднялась с колен и размяла спину, тщательно вытерев с рук кровь белой тряпицей – еще один огрызок шторы.

Йен стянул перчатку. От непривычки меня снова бросило в дрожь, но потом я заставила себя успокоиться и стала наблюдать за тем, что он делает.

Проводник осторожно поддел кривым когтем кусочек кожи и тщательно к нему принюхался, прикрыв глаза. На его лбу проступила испарина. Закончив с первым телом, он двинулся дальше, осматривая кости и внутренние органы. Хмыкнув, он встал и перешел в центр комнаты, стараясь не наступать на брызги запекшейся темной крови.

Спрятав звериную лапу, он присвистнул.

- Вот так-так!

- Что?

- Да нет, просто любопытно. Интересно, знаешь ли, кому такому понадобилось потрошить этих миловидных культурны воров, решивших воспользоваться этим, - он показал на единственное огромное окно, окруженное богатой позолоченной рамой, - привлекательным окошком и указать достопочтенной старой даме погрешности в безопасности ее дражайшего музея?

- Не знаю. Домовой?

- Имей я твою глупую голову, так бы и подумал, - Йен покачал головой. – Но, видишь ли, домовые действуют несколько… другими способами. Эти мелкие пронырливые личности любят наставлять на путь истинный и играть с жертвами, а тут грязная работа. Тот, кто это сделал, не боится крови и очень даже неплохо использует мясницкий топорик. Видишь, какие зарубки на костях?

Я фыркнула.

- Да ты, я смотрю, заделался в королевскую сторожевую гвардию?

- Не, просто умею думать и делать выводы. Вообще без понятия, как найти этого «хорошего» человека в столице Тарантура, набитой людьми как бочка с помидорами, так что я бы отказался…

- Ясно. И сколько попросим?

Он ухмыльнулся, обрадованный, что я слежу за мыслью.

- Все тот же старый добрый кошель, девчонка, но только вместо трети серебра – золото.

- А не много? – я присвистнула. – Да на такие деньжищи нам никакой Крампус не нужен будет, и хозяйка навряд ли согласится.

- Согласится. Или пусть топает в стражу, но, зуб даю, она этого не сделает. Пошерудит в своих закромах, от нее не убудет.

- Ну, не знаю… - я припомнила красное от гнева лицо старенькой хозяйки музея. – Наверное, согласится, но на кой черт ей такие затраты? Личное?

Йен выглянул в окно, наблюдая за прохожими.

- Хочет все замять без шума и убедиться, что такое больше не повторится. Кому нужна такая реклама, если от нее все равно толку меньше, чем от козла молока? Скажет стражам или армии – музей закроют, и денежки все тю-тю. Место это видное, простым людям не нужное, а вот богатеи сюда так скопом и валят.

Я глянула на огромный портрет на противоположной стене, на котором в полный рост был изображен какой-то старый дяхан с седыми волосами и хилой козьей бородкой, одетый в нелепого вида синий кафтан.

Сталерон – знаменитый герцог предыдущего Держателя Тарантура. По слухам, он имел исключительно скверный характер и небезызвестное пристрастие к мальчикам, но отличался гибким умом, что не раз помогало ему одерживать победы в сражениях. Не понимаю, что в этом жутком месте забывают люди, но, как выразился Йен, богатеи сюда так скопом и валят.

Вот только причем тут эта дамочка, хранящая его «наследие» в виде одного дома и целого подвала, заполненного вином по самое не хочу? Насколько я помню, у Сталерона из-за его слабости и жены-то не было, что уж говорить о наследниках.

Йен на несколько минут вышел к хозяйке, а потом вернулся довольный, как отъевшийся кот. Он молча показал мне набитый кожаный кошель, перевязанный крепким коричневым шнурком.

- Я же говорил, девчонка. Теперь нам только осталось найти убийцу и предать ему самому справедливому суду в мире.

- Кому-кому?

- Мне, девчонка, мне! Надо понять: раз воры забрались через окно – эта дура могла бы и решетки поставить, в самом-то деле! – то откуда появился наш благородный мститель?