Осколки (СИ)

Пока Агнесс наливала чай, я изложила ей суть своего визита и сделала предложение от которого она не смогла бы отказаться:

— Если ты расскажешь мне все, что знаешь о Марине Бессоновой и Макаре, я сегодня же уйду из тетра.

— Макаровым с бабами не везет, что отцу, что сыну. Маринка жизнь ему хотела сломать, а сломала себе. Вот и Глеб с тобой связался тоже не к добру. — покачала она головой.

— При чем тут Глеб? — я сделала вид, что не понимаю.

— При том, любовь у Маринки с Сергеем была. Она- первая красавица, а он- бандит, хулиган. Уже тогда вес имел в криминальном обществе. Ее тетка воспитывала в строгости, никогда бы, конечно, добра на такой брак не дала, Сергей и тут подход нашел. Не знаю как, но стал вхожим в дом и тетушку покорил. А эта дуреха с Бессоновым познакомилась и закрутилось у них. Сама не своя ходила- от Сергея просто так не уйдешь. Тем более, она уже беременная была. Как-то у них с Бессоновым все сложилось, увез он ее. Да три года Глебу было, когда выблядка своего- Борьку в дом принес. Не знаю, куда мамаша его делась, но Бессонов Маринке ясно дал понять, что чужого сына растит, а своего и тем более не бросит. Каково это всю жизнь на него смотреть, как вечное напоминание об измене мужа. Она Борьку ненавидела всем сердцем, будто он виноват в том, что его отец проходимец. По иронии судьбы, Борька ее из горящего дома и вынес, да поздно было. Бессонов наоборот- между мальчишками различия никогда не делал, и кажется, искренне любил Глеба. В этом плане он — молодец. Маринка все равно часто потом Макарова вспоминала. Я ее уговаривала вернуться к нему, видно же, что любит мужик, так всю жизнь бобылем и прожил, да и пацаненку отец родной.

— Сергей знал, что у него сын растет?

— Нет, конечно. Если б знал, что Глеб его, он бы их силой назад привез. Маринка очень боялась, что узнает и заберет ребенка.

— Не понимаю, если она любила Макарова и носила его ребенка, зачем понадобилось сбегать с Бессоновым? Неужели из-за тетки?

— Боялась она его. Одно дело хороводы водить, другое- семейная жизнь.

— И что с ним было не так? — недоумевала я.

— А то и было: сегодня любит, а завтра придушит и глазом не моргнет. Ну это с виду так было, на самом деле Сергей в ней души не чаял и скорее себе вред причинил бы, чем ей.

— Но, видимо, Марина с тобой не согласилась бы, раз беременная сбежала. К тому же оставила ему такой бонус, как заявление в полицию.

При этих словах, Агнесс побледнела:

— Когда ты сам за себя, можешь ходить по краю сколько угодно, но когда ты в ответе за маленькую жизнь, все эти мексиканские страсти- непозволительная роскошь. Ей надо было обезопасить себя и ребенка, нет лучше способа лишить его власти, чем отправить за решетку. Хотя он там уже не раз побывал, но статья такая неприглядная. — Агнесс задумалась, а потом добавила, — вот правду говорят, против природы не попрешь. Мент его воспитывал, а он все равно по отцовским стопам пошел. Мать столько дел наворотила, и все зря.

— Где Марина познакомилась с Леонидом? — прервала я поток мыслей Агнесс.

— На дне рождении у Надьки Нечайкиной. Меня там не было, но как-то в разговоре много лет спустя она сказала, что впервые встретилась с ним там.

Где найти Нечайкину Агнесс не знала, но старый адрес по которому проживала подруга дала. Я поблагодарила ее за рассказ и отправилась в театр. Мне предстоял нелегкий разговор с дядей Яшей.

Когда я положила заявление ему на стол, он изобразил сердечный приступ.

— Яков Исаакович, при всем уважении, актер из вас никудышный.

— Ты что белены объелась?! — негодовал дядя Яша, — а Бессонов?!

Очень кстати он напомнил мне про Глеба и про то, как ценит его мнение, и я соврала на ходу:

— А это его желание. Ничего не могу с этим поделать. — развела я руками.

Покинула я театр легкой походкой, будто балласт скинула. Устроившись в кафе неподалеку, я начала размышлять. Что ж, откровений Агнесс вполне может хватить для Макара, но что-то не давало мне покоя. Допустим Марина Витальевна очень переживала за ребенка и за его будущее. Неужели она настолько боялась связать свою жизнь с Макаровым, что не просто решила оставить сына без отца, но еще и засадить последнего за решетку? В юности нам редко приходит в голову прогнозировать будущее в различных вариантах, и если уж она встречалась с Сергеем, логично было бы обрадоваться беременности и обрадовать его, а не втыкать ему нож в спину. Тут я подумала о нас с Глебом. А что сделала я? Разве я не предала его только из страха за свою независимость. Ведь, если быть откровенной самой с собой, то там, в его доме Антон не казался мне уже божеством. Я летала с Бесом и была счастлива, хоть и убеждала себя в том, что морочу ему голову. Мне было не хорошо, мне было восхитительно. Однако, когда пришло время делать выбор, я предпочла остаться в его жизни мошенницей и предательницей, чем ждать, когда ему наскучит моя персона. И я была в ответе только за себя, а у Марины под сердцем был ребенок. Внезапно непонятная тревога овладела мной, кажется у меня есть все шансы пройти путь Марины до конца.