Осколки старого мира

На визуальное оформление, а точнее его отсутствие, ученый внимания не обращал.

- Скажи, Кили, - осведомилась Лана, - Что ты собираешься делать, когда все закончится?

- Когда ВСЁ закончится? - усмехнулся чародей, - Ну, вероятно, гореть в озере огненном. Если, конечно, священные книги не врут.

- Ты понял, что я имела в виду! - обиделась девушка, - После того, как мы найдем Гмундн. После того, как закончится война.

Килиан развел руками:

- К тому времени все еще тысячу раз изменится. Не вижу никакого смысла загадывать. Может, меня к тому времени уже не будет среди живых. А может, мир изменится, и к этим изменениям придется приспосабливаться. А может, изменюсь я сам. Причем все три варианта не взаимоисключающие.

- Ты не видишь смысла загадывать, - тихо и серьезно спросила девушка, - Или ты боишься делать это?

Такая постановка вопроса заставила его всерьез задуматься. Минуты две ученый молча теребил подбородок, пытаясь подобрать подходящий ответ.

- Наверное, больше все-таки боюсь, - сказал он наконец, - У меня уже была одна Высокая Цель, на которую я убил четырнадцать лет жизни. Обернулась пшиком. Не хочу, чтобы такое случилось снова.

- И что же, теперь у тебя нет вообще никакой цели? Никакой мечты?

В голосе чародейки слышалось одновременно недоумение и недоверие. Все-таки она была очень проницательна. У Килиана была еще одна Цель. Не менее, а скорее даже более высокая, чем предыдущая, и уж точно более глобальная. И он очень боялся, что она окажется таким же пшиком, как и первая.

Но этого, разумеется, не случится. Не должно случиться. Не имеет права.

- Есть одна, - неохотно признал чародей, - Но извини... Я не могу тебе рассказать о ней.

- Не доверяешь?

В простом вопросе девушки скрывалась такая сложная гамма чувств, что часть его мозга, ответственная за оценку и понимание эмоций, выдала критическую ошибку. Тут были лукавство, ехидство, понимание, обида, разочарование и что-то еще, совершенно непонятное. Потерпев неудачу в попытке разобраться в этом, Килиан потер переносицу.

- Тебе я как раз доверяю. Больше, чем подавляющему большинству людей. Но вот именно об этом мне сложно рассказать. Это слишком... личное, что ли.

- Значит, не доверяешь, - сделала вывод Лана.

Килиан хмыкнул:

- По-твоему, тот, кто доверяет другому человеку, может рассказать ему вообще все?

- Конечно, - убежденно ответила она, - В том и суть доверия. Ты не думаешь о том, можешь ли ты это рассказать. Если ты начинаешь думать, что это я рассказать могу, а вот это не могу, то это уже не доверие. Это лицемерие.

- А ты сама? - осведомился он, - Ты доверяешь мне?

- Конечно, - не задумываясь, ответила чародейка, - Ты мой друг. Конечно, я тебе доверяю.

Почему-то слово "друг" начинало его слегка раздражать.

- Тогда что, если я задам тебе вопрос о чем-то глубоко личном? Ну, например, за что ты так влюбилась в Амброуса?

Она поморщилась:

- То я отвечу, что постановка вопроса сама по себе дурацкая. Это попросту не так работает. По-твоему, люди любят только за что-то?

Килиан задумался.

- По-моему, люди любят тех, кто их восхищает чем-то. Тех, на кого смотрят, как на богов, даже сознавая, что это всего лишь люди.

Он почувствовал, что говорит не то и не так. То, что он говорил, не было логическим выводом, - он пытался сформулировать то, что просто чувствовал. А чувства были ненадежной почвой.

И немудрено, что Лана не сочла его слова убедительными. Она покачала головой:

- Нет, Кили. То, о чем ты говоришь, это вообще не о любви. Всего лишь о восхищении. И именно потому что ты путаешь эти понятия, ты и не можешь по-настоящему доверять. Доверие - следствие любви. Но для тебя любовь - это восхищение. Поэтому ты так одержим стремлением быть оцененным, признанным. Ты хочешь, чтобы люди восхищались тобой, потому что для тебя это значит, что они будут тебя любить. Но у этого есть и оборотная сторона. Это значит, что когда тобой НЕ восхищаются, тебя не любят. А так как ты не сможешь всегда вызывать восхищение, это значит, что любовь людей ты рано или поздно потеряешь, и твое доверие обернется против тебя. Вот почему ты не можешь доверять. Никому, в том числе и мне.

- Есть люди, которые восхищают всегда.

Голос чародея звучал глухо, как из бочки. Он не был согласен с тем, что говорила девушка. Он хотел отмести это, назвать чушью...

Но банальная логика подсказывала, что настоящая чушь не вызывает такой глухой тоски.

- Я не знаю таких, - ответила Лана, - Не представляю таких, и, по-моему, это само по себе как-то нездорово.

- Да что ты знаешь!.. - не сдержался Килиан, но тут же заставил себя успокоиться:

- Извини. Давай лучше сменим тему.

- Хорошо, - легко согласилась девушка.

Но по взгляду, который она кинула на него, ученый понял, что своим отказом продолжать разговор он сказал ей больше, чем любыми словами. Да и сам он понимал, что хоть на мгновение, но потерял самоконтроль, раскрыв одно из главных своих уязвимых мест.