Осколки судьбы

Домик Тане понравился. Действительно небольшой. В два этажа, весь обвитый плющом, он совершенно терялся на фоне огромного сада. В распоряжении Татьяны оказались две комнаты, маленькая гостиная и кухня. И цена, как она поняла, за всё это, была не сильно кусачая. Всего лишь одна крона в месяц. Золотая. А их всего у неё оставалось не так и много. Двадцать Таня взяла у Талькиного отца, и найденных кошелях тоже было десятка полтора монет. Если учесть, что пару крон она потратила на дорогу, то имеющихся денег хватит от силы на год очень скромной жизни в столице. Если не случится форс-мажор. Печально, но не катастрофично.

Хозяйкой дома оказалась женщина на вид лет шестидесяти, ещё вполне

крепенькая, имеющая обо всём свое мнение и не очень желающая прислушиваться к советам своего племянника. Послушав пару минут «милую родственную беседу», Таня поняла, почему рейн Картер назвал свою тётушкой женщиной себе на уме. Её будущая хозяйка жила в своё удовольствие и под дудку остальных родственников выплясывать не собиралась. И это очень импонировало Тане. Она уважала таких вот женщин, твёрдо стоящих на ногах, и знающих, что им от жизни требуется.

— Проходите, госпожа Валентайн. Не стоит стоять у порога. Идёмте, я вам покажу, где и что находится в доме.

Таня осторожно спустила на пол малыша, дав тому возможность размять ножки. Непоседа уже давно пытался выбраться на волю, вот только погода к этому не располагала. Ивен Наоки, хозяйка дома, разглядев ребёнка, тут же смягчила, брошенный в сторону постоялицы взгляд.

— Как зовут малыша? Или это девочка?

— Мальчик. Андрей, можно просто Рей. Ему всего пятнадцать лунных оборотов.

— О, и он уже ходит? — изумилась хозяйка. — Дети ходить обычно начинают лишь к трём веснам. И девочки, много позже мальчишек.

— Это потому, что ими никто не занимается, а предпочитают держать их в колыбели, пока они оттуда не выпадут, — не выдержала Татьяна. — А ещё выдумали, про кривые ноги. Ничего не кривые. Раннее развитие ещё никому не вредило!

Она думала, что опять услышит в ответ замечание по поводу своей молодости и неопытности. И ошиблась. Рейна Ивен внезапно рассмеялась звонким молодым смехом, так, что на глазах выступили слёзы. Которые она тут же вытерла, извлечённым из неприметного кармашка, платочком.

— В кои то веки, этот охламон сделал хорошее дело! — заявила почтенная рейна, с улыбкой поглядывая на Татьяну. — Дорогая моя, ваше присутствие в моём доме — глоток свежего воздуха. Вы мне нравитесь.

Вот так, сходу.

«Ну не может же быть, чтобы мне так подфартило»! — думала обо всём Таня, изучая дом и знакомясь с его хозяйкой. Вдова бывшего писаря из городского Совета имела обо всём своё мнение, обладала кипучей энергией и необходимыми для Тани знакомствами. Вот только, как заручиться поддержкой рейны Ивен?

Установить более близкий контакт с Ивен получилось чуть ли не на следующий день. Почтенная дама страдала от недостатка общения. Видимо, ей и постоялица — то нужна была именно по этой причине. Чтобы было с кем вечером попить ягодного взвара с яблочным пирогом и поговорить о жизни. Таня не стала отказываться от приглашения на чаепитие. Развитие добрососедских отношений с Ивен ей показалось очень выгодным. Как источник разнообразных сведений, чисто из практических соображений — с хозяйкой квартиры стоит дружить, и потому что хотелось избежать одиночества. Общение с малышом спасало, но не всегда. Иногда хотелось от тоски просто повыть на луну. Словно дикий зверь.

— Милая девочка, надеюсь, вы позволите мне так к вам обращаться? — улыбнулась Ивен, разливая по тонким фарфоровым чашечкам ароматный напиток. — От родителей осталось, — кивнула она, заметив Татьянин интерес к посуде. — Тайская.

— Очень тонкая работа, — согласилась Таня, отводя взгляд от стоявшей перед ней небольшой чайной тарелочки. Работа действительно было тонкая. Фарфор, буквально, просвечивал насквозь, да и роспись оказалась очень искусной

— Я сама родом из очень обеспеченной семьи. Отец мой считал, что каждый из его детей должен получить хорошее образование. И неволить меня при выборе мужа, тоже никто не стал. Так вот я и превратилась в рейну Наоки. Мой Тагрий хорошим был человеком, жаль, прожил мало. Да детей нам Единый не дал, только племянники мужа.

— А лекари не могли помочь? — поинтересовалась Татьяна, — Ой, простите, если я ненароком вам сделала больно.

— Ничего-ничего, — невесело усмехнулась Ивен. — За столько лет я уже свыклась, что стать матерью мне была не судьба. Да и причина оказалась не во мне, а наши лекари такое не лечат. Тагрий в детстве удушающей лихорадкой переболел. А после неё не у всякого могут быть дети. Он меня предупреждал, да вот только я не поверила, всё надеялась, что Единый милует. Но, видимо, на роду так написано.

— У вас остались племянники.