Осколки света

Тебе понравилось, правда же?

То-то и оно. Внутренний голос раздается из места более сокровенного, чем сердце; ложь там бесполезна, а мораль отброшена за ненадобностью. Невозможно пропустить эти слова мимо ушей, нельзя им не поверить. Порезы у него на руках. А как он вздрагивал, когда мимо проходила любая девочка…

Да, мне понравилось. Очень.

И потом, он заслужил.

8

Суббота, 26 марта

Еще в «Малберри» я узнала, как Архимед предотвратил нападение греков на Сиракузы с помощью зеркал – отполированных щитов. Он направил солнечный свет на корабли противника, и они загорелись. Может, это лишь легенда, но принцип за ней стоит вполне научный. Отраженный солнечный свет и правда вызывает огонь. А мысли – те же отражения чувств.

Жди.

«Рогипнол» начинает действовать минут через двадцать. Я выждала пятнадцать. Потом зашла внутрь. Разумеется, Айрис и Вуди сидели в углу. Вуди предпочитает угловые столики. Оттуда лучше обзор. Айрис пила ром с колой – понятный выбор, так проще что-нибудь подмешать. Сыплешь лекарство в банку газировки, а иногда прямиком в бокал. Напиток темный, льда много – осадок на донышке незаметен.

Айрис почти допила. Конечно, ей не терпелось. Один коктейль, и все, как и обещала. Ей от самой себя было тошно. Ничего не поделаешь, иногда стоит немного уступить, чтобы избежать лишнего шума. Я заглянула в ее мысли, совсем чуть-чуть. Не стала трогать воспоминания, это личное. Тогда я стану не лучше Вуди.

Давай, Спящая красавица… «Рогипнол» начал действовать. Внутри Айрис разлилась странная легкость, словно она превратилась в воздушный шарик. Вот Айрис еще ребенок, смотрит на желтый шарик, парящий в ясном летнем небе… Безобидное милое воспоминание. Это хорошо. Теперь она не испугается и не станет сопротивляться. Айрис погружалась в мягкое, теплое забытье, которое Вуди считал «естественным для женщины». Выждав немного, я открыла дверь в комнату, где таилась опасность, где жил хищник.

Абракадабра!

Как же просто воскресают в памяти огни, зеркала, скатерть. Фокус, проделанный безупречно, в мгновение ока. Вот в чем магия. В зеркалах. Мама была права. Среди мастеров фокус госпожи Чаровник называется «Разворот стола». Для него нужны только зеркала и отраженный свет. Столу с приборами ничего не грозит. И ничего не разбивается. Даже на репетициях. А вот с людьми, увы, дело обстоит иначе. Временами зеркала для них опасны. Особенно если определяешь углы и перспективы наугад.

Порезы у него на руках.

Воспоминание меня не покидает. Крошечный осколок стекла в глазу, вечное напоминание: я плохая девочка. Ты заставила его на тебя смотреть. Да-да, – упрекает внутренний голос. – Ты разозлилась. Вышла из себя. Вот поэтому маленьким девочкам и нельзя играть в мальчишеские игрушки.

А госпожа Чаровник? Вспомнились ее цилиндр и сияющая серебром улыбка. Как она одним плавным движением развернула стол. Она играла в мужские игрушки. Не выходила из себя. Затмила фокусника на сцене. Оказалось, я помню запах концертного зала, библиотечный душок бархатных кресел, как у пыльных старых книг в темноте; спертый запах пудры, сценического дыма, попкорна и шоколада. Внутренний критик осыпал меня издевками. Я прогнала его в «комнату тишины». Все было в моих руках.

Взгляни на меня.

Абракадабра!

Самый подходящий момент: сонная Айрис была восприимчива, еще вспоминала желтый шарик, а Вуди пока ничего не заподозрил и сосредоточился на своем. Вуди не успел как следует удивиться, когда я вошла в бар, и приветственно поднял руку, но благодушие на его лице мигом сменилось досадой.

Опять эта!

Улыбнувшись, я потянулась к его руке и одновременно коснулась руки Айрис. На миг мне открылись оба их «дома». В обители Айрис царила мягкая, как пастельный кашемир, сонливость, а в его – зловещий лабиринт, сплошь колючая проволока и горы мусора. Зрители умолкли, прогремела барабанная дробь, померк свет…

А потом я зеркально отразила их. Поменяла местами. В мгновение ока. Даже руку пожать – и то медленнее. Я поменяла ее вялое полузабытье на его настороженность. Бум! Не сложнее, чем сменить вкус клубничного «опальчика» на кусок пирога со свининой. Все тарелки остались на месте, ни одна тайна не выплеснулась из бокалов. Сердце билось почти как обычно. Вуди задремал как ребенок, которому давно пора в постель, Айрис же резко вскочила, светясь беспокойной энергией.

– Что случилось? – Все лампы в ее «доме» разом загорелись. Сознание Вуди, напротив, затемнилось. Наконец-то сработал «Рогипнол». – Кто вы?

– Берни, – улыбнулась я. – Не беспокойся. С тобой все будет хорошо.

– А с ним?

– С ним тоже. Честное слово.

Теперь, когда опасность осталась позади, кожу привычно защипало от волны жара. Весь воздух в людном баре внезапно испарился, стояла духота.