Осколки тебя

Единственное что я считала крайне неприемлемым — насилие над женщинами, настолько обыденное и нормальное у них, как молоко в гребаных хлопьях.

Как раз в тот момент, когда задумалась, насколько глубоко Сент погряз в той жизни, прежде чем скрыться в вашингтонском лесу, лес поредел. Немного. Настолько, что стал виден большой дом. Больше, чем мой. Намного. Не разваливающийся однокомнатный домик, где, как считала, он жил. К тому же по территории не бегали бешеные собаки, готовые изуродовать мое лицо и предоставить возможность на собственном опыте узнать, что такое бешенство.

Нет.

Дом был деревянный, неброский, ухоженный. Двухэтажный.

Хотя с виду казалось, что лес был едва затронут, от места, где стоял грузовик Сента, к дому вела небольшая дорожка.

И возле дома находились чертовы клумбы. Цветущие клумбы, такие же пышущие здоровьем, как и мои. При виде них я настолько разозлилась, что даже не заметила красоту этого места.

Припарковав машину, я выпрыгнула из нее и сердито топая направилась к входной двери. Мне не пришло в голову оставить машину в отдалении и неожиданно вынырнуть из леса, чтобы застать его врасплох, как поступал он. И это хорошо, потому что дверь открылась прежде, чем я успела пройти половину пути.

Сент не выглядел удивленным. Мужчина равнодушно смотрел на мое приближение без всякого раздражения на то, что я вторгалась в его пространство, которое он старался отгородить от всего мира.

— Ты поливал мой сад? — задала я вопрос едким тоном вместо приветствия.

— Да.

Я подавила желание закричать.

— Зачем?

— Он умирал.

Я ждала объяснений, но не получила ни одного.

— И это все? Он умирал? Так не бывает, Сент. Я знаю, что ты не часто выходишь в мир, чтобы пообщаться с людьми, и поверь мне, понимаю тебя, но я также знаю, что ты не глуп. Что ты имеешь представление о такой вещи, как личное пространство и о черте, которую не следует пересекать.

Сент скрестил руки на груди и судя по его лицу, он забавлялся моей вспышкой. Этого оказалось достаточно, чтобы из моих ушей пошел пресловутый пар.

— Ты про ту черту, где я не должен следить за тем, чтобы ты не убила свой сад? — уточнил он.

Его мягкий, незаинтересованный и в то же время забавляющийся тон привел меня в ярость настолько, что мне захотелось сделать что-нибудь бессовестно драматичное и детское, например, топнуть ногой и закричать. Но я сдержалась. Едва-едва. И то только потому, что знала, что Сент получит от этого представления удовольствие. Выпьет мои эмоции как вампир. Как сделала бы я сама, поменяйся мы местами. Он так привык быть охотником, но я — не добыча.

— А что, если мне нравятся мертвые вещи?

Он слегка наклонил голову, и я насладилась этим жестом. Этой искрой интереса, что вытекала из него, как кровь из раны.

— Что если я хочу, чтобы меня окружали мертвые вещи и что наслаждаюсь осознанием того, что их убивает мое пренебрежение? — продолжила я. — Мне не нужно, чтобы ты спасал мои цветы. И уж точно мне не нужно, чтобы ты спасал меня.

Его хватка на моем горле была неожиданной, твердой, целенаправленной. Я не стала сопротивляться. Не смогла бы. Сент не прилагал особых усилий, я чувствовала, что он почти хотел, чтобы я боролась с ним. Чтобы была сильнее.

Но я не стала.

Потому что не могла.

В этот момент мы были так же слабы, как и всегда друг с другом.

— Кто-нибудь говорил тебе, что ты слишком много болтаешь? — прошелестел он в дюйме от моих губ.

— Нет. Никто, — честно ответила я.

Сент усмехнулся. Он, черт бы его побрал, усмехнулся. Я не успела запомнить этот образ. Потому что он поцеловал меня. А потом я поцеловала его. Языки. Зубы. Кровь. Грубость. Никакой нежности. Поцелуй менял жизнь. Он был отчаянным. Страшным. Необходимостью.

И если бы он прекратился, я была уверена, что это убило бы меня.

~ ~ ~

Я не знала, как мы оказались внутри дома. Часть пути Сент нес меня на руках, но я сопротивлялась. Так мы оказались на полу. На холодном, твердом, неудобном.

Это было прекрасно, поскольку то, что происходило, было полной противоположностью. Никакой романтики, ни капли. Только то, что накопилось между нами. Безумие. Отчаяние. Грех.

Сент не поклонялся моему телу, как и я не поклонялась его, хотя отстраненно отметила, что оно впечатляет. Я уловила пару мгновений благодарности от Сента, но в основном мы мчались к разрядке, борясь за контроль. Я была сверху. Потом он. Потом мы катались по полу и вещи разбивались вокруг нас. Кажется, в какой-то момент разбилось что-то стеклянное, но нам не было до этого дела.

Каким-то образом Сент оказался сверху, прижав мои руки к себе. На мне не было трусиков, только футболка. Его джинсы были расстегнуты, футболка частично разорвана и испачкана кровью.

От него пахло потом, так же, как и от меня.

— Ты принимаешь таблетки? — буркнул он.

Я задумалась и вынырнула из эротического тумана.

— Таблетки? — повторила я мечтательно.

На его шее выступили вены.

— Я хочу взять тебя без резинки, детка.