Осколки Времен

Металлобетонная, со свинцовой матрицей, стена с шумом и грохотом, развалилась на мелкие оплавленные кусочки, разлетевшиеся по всему помещению кухни. Нет, она не просто, сама, собой развалилась, сначала, она покраснела от температуры более тысяча семьсот градусов по Цельсию, сейчас и уже давно все считают температуру по шкале Клоптона. Я суеверный, и все перевожу в старую, прошлую систему счета единиц, мне так приятнее жить. Так вот, стена покраснела, затем раздулась и лопнула-развалилась на мелкие кусочки. Это сделал я. Я выстрелил в нее из пели, моего боевого, тактического терма-квантового оружия, способного на все, нет, практически на все, пели не может разрушить объекты объемом более пятиэтажного здания. Едва успев выстрелить перед тем, как за мной, за моей спиной, раздался термический взрыв. Взорвались оба инспектора, такие не большие, сантиметров тридцать в диаметре, стекловолокнистые сферы, способные летать. Летают они на патрулирование, только попарно, для безопасности, наделенные четырьмя типами оружия и скачковым искусственным интеллектом. Все это: инспектора и многие другие механизмы, и полу биологические машины, детища корпорации Селана, принадлежащей нашим конкурентам – Корпусу блюстителей Закона. Они не берут на работу людей, а только выпускают своих сотрудников, биологических роботов, биоротиков, как я ласково прозвал этих тварей и безжалостных убийц.

Через долю секунды взрывная волна от термического взрыва, с минимальными потерями для моего здоровья, выкинула меня в эту дырку в стене, которую я сам, проделал, своим пели, прямиком в соседнее помещение, наверное, на кухню какого-то ночного ресторана.

Инспекторов, не так-то легко уничтожить, завалить. Я стараюсь держаться от них подальше, слишком это мощное, высокоорганизованное, я бы даже сказал, высокоумное, и опасное смертельное устройство. Эти, по сути, летающие вооруженные биороботы созданы корпорацией Селана, для патрулирования, охраны и контроля больших территорий. Я имел возможность два раза встречаться с ними. Первый раз мне повезло, я убежал от них, спрятался, перехитрил. Второй раз не получилось, я упоминал уже, в них внедрен самый продвинутый на сегодняшний день, скачковый искусственный интеллект. Это вершина земной науки, нет, конечно же мы, если точнее наше ученое сообщество в своих научных открытиях, еще не достигло уровня разумного искусственного интеллекта, то есть обладающего собственным самосознанием, или попросту способностью мыслить, но работы в этом направлении ведутся обеими корпорациями и одновременно всеми тремя конфедерациями. Первенство в этом вопросе предполагает абсолютную власть над всем и всеми на этой планете.

И вот, во вторую встречу, мне пришлось с ними, с инспекторами, сражаться. Я победил, но заплатил за это высокую цену. Сейчас у меня правая рука и половина торса и почти все мои внутренности, с правой стороны, это биомеханические протезы. Но есть и положительная сторона, я совершенно не чувствую боли в своих протезах и это иногда, в некоторых ситуациях, меня радует.

Пролетев через дыру в стене, я кубарем прокатился по разделочным столам на кухне, наверное, раскидал всю посуду, стряпню, мясо и рыбу. В углу кухни сбились, прижавшись, друг к другу, в испуге от взрыва стены и моего прилета в помещение кухни, местные мигранты-повара и посудомойки, родом, возможно, из северной Африки. Я молча встал, отряхнулся и на международном языке общения стран участниц Европейской конфедерации спросил у испуганных до жути, сотрудников кухни, где выход. Мигранты, сбившись в углу комнаты в одну большую кучу, почти в единую человеческую массу, мгновенно и без колебаний указали своими руками на дверь в дальнем углу комнаты – кухни. Еще раз, отряхнув со своего, очень модного сейчас, плаща, состоящего из тончайших, сплетенных квадратом кевларовых и углеродно-карбоновых нитей, совершенно фантастического цвета Neon Wallpapers, свинцовую пыль, я, гордо задрав голову вверх, зашагал к двери выхода. Не дойдя всего пару шагов до выхода, я, повинуясь, своей интуиции, кстати, совершенно многие в наше прекрасное время считают интуицию, пережитком прошлого, как и динозавры, самолеты и семейные отношения, я же не из их числа и совершенно им не симпатизирую, и, кстати симпатизирую, то же старинное и прекрасное слово, которое я вычитал в бумажной книжке. Так вот, я остановился, повинуясь своей интуиции, и вовремя, дверь нараспашку отварилась, и в комнату влетели трое охранников, этого заведения. Все трое остановились возле входа, напротив меня, с глубоко выпученными глазами и выставленными впереди себя, дробовиками.

– Что здесь произошло, что случилось, что взорвалось, всем стоять на местах. – Одновременно завопили охранники, хорошо, что на понятном мне языке. Родом они похоже были из тех же мест, что и обслуживающий персонал.