Осколки времени

— Солнц, давай простим друг другу ошибки и начнем сначала. Больше никакой лжи, клянусь. Я просто не успел, увидел, как ты села на ту маршрутку, и немного перевел стрелки. Всего несколько минут, подумаешь. Чтобы поехать вместе с тобой. Какой мужчина на моем месте сидел бы сложа руки?! Думаешь, я не замечал, что что-то не так?

— Несколько минут?! Стас, ты в курсе, что для тебя это опасно?

— Это опасно для них! — рявкнул он — так, что на них обернулись все немногочисленные гости ресторана. Глубоко вздохнул и добавил уже значительно тише. — Они хотят выставить меня монстром, неужели ты не понимаешь?

— Я так не думаю. Но мы говорили о другом.

Кажется, ничего в жизни ей не давалось с таким трудом, как один коротенький жест. Ульяна стянула кольцо и положила на стол. Чувствуя, как противно дрожат руки, поспешно сцепила их на коленях.

— Это конец? Или просто женская прихоть? — Стас медленно поднялся из-за стола, лицо его пошло красными пятнами, глаза снова потемнели. — Тебе нужно время, чтобы подумать? Давай отложим свадьбу.

— Мне не нужно время, Стас. Все кончено.

Она не успела и рта раскрыть: Стас сжал ее запястье, вложил кольцо в раскрытую ладонь, а после направился к официанту. Ульяна проводила его взглядом — смотрела, как он расплачивается, а потом и взглянула на свой бокал, вино в котором так и осталось нетронутым. Подхватила сумочку и вскочила, чудом не смахнув на пол тарелку с салатом.

На улицу они вышли вместе.

— Едешь домой?

— Лучше немного прогуляюсь.

Он сверкнул взглядом, развернулся и направился на парковку, на ходу бросив:

— Пока.

— Пока, — сдавленно пробормотала она.

Июльский вечер выдался пасмурным и довольно прохладным. Ульяна прогулялась до Дворцовой набережной, поэтому ноги гудели от непривычки — обычно она предпочитала модельной обуви удобные балетки на сплошной подошве. Надсадно ныла только что натертая мозоль, навалилась странная усталость. Казалось, не получится больше сделать и шага. Она спустилась к воде, глубоко вздохнула, одернула коктейльное платье, плотнее закуталась в пиджак и уселась прямо на ступеньки. От Невы тянуло прохладой, над головой раскинулось затянутое тучами небо, в воде отражался подсвеченный огнями Питер. Наверху шуршали по асфальту покрышки, слышались шаги и веселые голоса. Жизнь продолжалась.

Завтра будет легче. По крайней мере, так говорят. Так что ей осталось всего-ничего — пережить несколько часов вечера, заснуть и проснуться одной. О том, как жить рядом со Стасом, пока она найдет съемную квартиру, Ульяна старалась не думать. Равно как и о том, что они остались в прошлом. В прошлом, вернуться в которое не дано никому.

***

— Хочешь, чтобы я рыдала в три ручья?

— Да, Одинцова, хочу! Чтобы ты рыдала, чтобы поговорила со мной, чтобы ты все это пережила и отпустила. Не хочу, чтобы это отравляло тебя изнутри.

— А если мне все равно?

— Тебе не все равно. Точка.

Алиса была права, но грузить своими проблемами других Ульяна не привыкла. Вот и сейчас только зябко поежилась, подтянула колени к груди и уткнулась в них лицом. Если бы не женская радость, она бы поехала с Алисой на йогу, и этого разговора не было бы.

— Кстати, я не еду в Москву, — прозвучало, как гром в январе.

— Почему?!

— Тебя одну ни на минуту нельзя оставить, — Алиса сделала вид, что не заметила ее возмущенный возглас. — Сергей сказал, что приедет сам. Съездим в Пушкин, прогуляемся по парку, свежим воздухом подышим.

— Сдалась я вам. Третий всегда лишний.

— Третьему надо проветрить мозги. Во всех смыслах. Так что даже и не думай, что получится отвертеться.

Ульяна нахмурилась. Портить подруге выходные — а тем более романтические выходные — стыд и позор! Хватило и того, что Алиса согласилась ее приютить. Когда она появилась на ее пороге, та ничего не стала спрашивать, просто отступила в сторону. Ни разу за неделю не спросила, собирается ли она искать квартиру, а теперь еще и пропустит из-за нее все, что запланировала с любимым человеком — прогулки по Москве, экскурсия по мистическим местам, ужин в ресторане.

Спасительная идея пришла в голову неожиданно.

— Я переезжаю на Мальту.

Алиса с хрустом застегнула футляр для коврика, недоверчиво посмотрела на нее.

— Одинцова, ты не женщина, а шкатулка с сюрпризами.

— Скажи спасибо, что не ларец Пандоры.

— Теперь я в этом уже не уверена.

— Прости, что сразу не сказала, просто много всего свалилось. Ну и… сама понимаешь, мне надо собираться. Доделать кое-что, и…

— Что ж, поздравляю, — подруга аккуратно сложила в сумку спортивный костюм и поднялась. — Но от прогулки с нами ты все равно не отмажешься.

Непробиваемая! Ульяна сделала большие глаза, но Алиса приподняла брови и развела руками — мол, извини, но мимо.

— У меня психологическая травма!

— Тогда тебя тем более нельзя оставлять одну.

— А как же свобода личности?

— Смирись, Одинцова. Следующие выходные ты проведешь с нами.

Отчаявшись, Ульяна брякнула первое, что ей пришло в голову.

— У меня свидание!

Алиса замерла у стеклянных штор, ее пальцы с силой сжались на ремне сумки.

— С Сэмом?!

— А ты думала, я буду сохнуть в тоске и печали?