Осколок белого бумеранга

Это безжалостная правда, которую я так боялся услышать от Михалыча всё таки прозвучала, пусть даже в форме вопроса.

Я наблюдаю за своим размытым отражением в полированной столешнице и собираюсь с духом и с мыслями.

– Иван Михалыч, я понимаю, что менее достойного кандидата в мужья для своей дочери вы не могли и представить, но сейчас я чувствую в себе подъём и готов сделать всё, для того, чтобы…

– Тихо, тихо…ты прямо закипел. – перебивает меня Михалыч. – Успокойся, Саша, я не хотел задеть твоё достоинство. Главное, что оно у тебя на месте. Я ведь тоже не какой – нибудь аристократ голубых кровей. Родители мои простые работяги. Я и сам начинал с инженеров, а потом и вовсе грузчиком на рынке был, когда вся промышленность пиздой накрылась. Из грузчиков поднялся в продавцы, там, глядишь дошло до своей палатки. Дальше больше, знакомства, связи в торгашах, в бандитах, в ментах. Да, Саша, без этого никуда ни тогда, ни сейчас… Вот как-то дорос до этой сети, уже десять лет почиваю на лаврах, спокойно дрейфую, хотя, как видишь, успокаиваться нельзя. Я до сорока лет не имел нормального дохода, всегда приходилось концы с концами сводить. И вдруг раз! Шагнул на очередную ступень, переступил порог и на меня вдруг посыпалось. И знаешь, радости то никакой уже нет. Я как будто знал, что так и должно быть, просто день за днём, год за годом тянул эту лямку и ждал своего часа. Этот вопрос больше провокационный и я знал, что ты на него ответишь. Как раз с этим вопросом я тебе и помогу. У меня на счёт тебя есть кое какие планы.

– Спасибо! – я снова расцветаю. « Неужели всё может получиться?»

– Есть ещё третий вопрос, и он самый сложный. – Михалыч кладёт локти на стол, снимает, очки, рассматривает их, словно видит в первый раз.

«Ещё один?» – я снова напрягаюсь, не представляя, какие ещё могут быть вопросы.

– Если бы я был на твоём месте, то задал бы себе ещё один вопрос: а честно ли будет, по отношению к моей будущей жене, если я скрываю от неё реальное состояние своего здоровья. Ведь я не открыл ей все карты? А что будет с ней, если вдруг всё закончится? – Он снова надевает очки и его взгляд становится жёстким, холодным.

– Вы сейчас про этот осколок? – спрашиваю я.

– Я сейчас про этот шарик в стенке твоей аорты. Не знаю, о чём вы говорили с доктором, но мне он расписал всё подробно.

– И что же он вам рассказал? – мой голос снова начинает садиться.

– А то, что ты не жилец! Ты уж извини меня за прямоту, но у нас такой разговор. У тебя мало времени, а может и вовсе нет. Год, два, от силы три…

– Три года это очень много! Это просто шикарно, учитывая то, что я и живу то всего полтора!

Я вижу, как вытягивается лицо Михалыча.

– Всё что было до этого не жизнь. Все те двадцать с лишним лет я бы без сожаления выкинул в помойку. Моя жизнь началась после знакомства с одним очень хорошим человеком. К сожалению он погиб, но за то небольшое время пока мы были с ним, он научил меня многому. Он научил меня жить, научил любить и уважать себя. Только теперь я знаю, что год настоящей жизни это много. Это больше чем двадцать или тридцать лет серого прозябания, которое и жизнью то назвать нельзя.

– Хорошие, правильные слова, и я согласен с ними на сто процентов. Слова не по годам мудрого и свободного мужика. – Михалыч снова снимает очки, словно без них может глубже заглянуть в мою душу.

– Снова неувязка. Эта правильная позиция и она хороша для свободного человека, но никак не для того, кто хочет вступить в союз с женщиной, которая его любит. Как ты ей это всё собираешься объяснить? Скажешь, мы с тобой проживём один год, но какой. О‒го‒го! А что потом? А потом, ты уж как – нибудь сама.

– Зачем вообще что-то говорить, зачем об этом думать, ведь ещё не факт…

– Не факт, но большая вероятность. Согласись, это не честно. Ладно бы речь шла о постороннем человеке, но это моя дочь.

– Что вы от меня хотите? – я растерянно пожимаю плечами.

– Хочу, чтобы ты ответил на этот вопрос. Хочу, чтобы ты убедил меня и себя в первую очередь, что поступаешь правильно.

– Хорошо, я отвечу. – я смотрю на свою правую руку. Большой палец плавно двигает бусины чёток щёлк – щёлк – щёлк….

– Что изменится в её отношении ко мне, если я расскажу всё как есть. Думаю, что ничего, но это её очень расстроит. Самым правильным в этой ситуации просто пропасть прямо сейчас. Только так можно избежать её страданий. Вы этот ответ хотели от меня услышать?

– Нет, этот ответ мне не нравится. Но я не знаю правильный он, или нет. У тебя есть ещё варианты?

– Если лечь в больницу прямо сейчас, есть большая вероятность не выйти оттуда. Тогда я потеряю даже то время, которое у меня есть.

– Это тоже верно. Риск есть, даже если за операцию возьмётся высококлассный хирург. Я уже консультировался по этому поводу. Видишь, Саша, твоё здоровье заботит меня больше, чем тебя самого. Пойми, что я не вру, когда говорю, что у меня на тебя большие планы и я был бы даже рад, что всё так сходится, если бы не эта проблема. Этот вопрос, с ответом на который я тебе не могу помочь.