Осколок его души

— Это папин огонь — он никогда тебя не кусь, — продолжая смеяться, он взял мою крошечную ладошку и протянул её к щеночку, что тут же стал доверительно ласкаться о неё».

Теперь я помнила. Я знала, каким был Его огонь! И осознание пригвоздило меня к полу. Открыв глаза, машинально продолжая читать слова молитвы, отдавая свою энергию ожерелью, но вместо того, чтобы оставаться на месте, я повернулась к ним спиной. Я должна была увидеть!

На миг пришла совершенно невероятная мысль, что я действительно увижу отца. Но, конечно же, это было невозможно. За Полотно можно уйти лишь раз и вернуться лишь переродившись. Исчезнуть из двух миров только навсегда. Но то, что предстало взгляду не подходило ни под одну из вероятностей. Небольшой, размером со спелую сливу, прозрачный шар ярко-алого цвета завис прямо в воздухе. Он медленно вращался, наливаясь багрянцем с каждым произнесённым мною словом, и я видела, как жадно он тянулся к той энергии, что исходила от меня. Он не желал присвоить её себе. В нём хранилась своя стихия, которая пробуждалась вместе с истощающейся гранью Полотна. Любая стихия без заботливой руки дракона, что может направить её — это всего лишь хаос и мощь. И вот эта самая мощь была заточена в крошечном шарике передо мной. Ей было тесно и больно, и она стремилась туда, где сможет ожить вновь.

Огонь больше не пугал меня. Чем же он стал в итоге? Моя стихия — это словно вторая кожа, из которой я соткана. Ещё одна суть. И то, как я чувствовала эту энергию напротив было сродни состраданию к чему-то… кому-то любимому. Я понимала её. Инстинктивно протянув открытую ладонь вверх, я точно позвала её, словно неразумное дитя, которое искало того, кто сможет принять его.

Этот крошечный шар тут же поплыл ко мне и опустился на предложенное ему место.

Чувствовать на расстоянии, вспоминать то, что сокрыто прожитыми годами вовсе не то же самое, что прикоснуться к родной частичке своего прошлого. Я осторожно поднесла сферу к груди и прижала к самому сердцу. С трудом удалось проглотить тяжелый ком в горле и не дать себе сбиться с ритма молитвы.

Повернувшись лицом к собравшимся эвейям, я уже видела, как истончился образ Китарэ и других ребят. Совсем скоро их тела перестроятся под материю Полотна и уйдут туда, где им будет суждено обрести свою судьбу. Мимолетно встретилась взглядом с Исом Тароном, который во все глаза смотрел на то, что прижимала к груди. Они все смотрели, и я видела тень узнавания в их взглядах. Я лишь слегка кивнула, подтверждая их догадки и чувствуя, как меняется пульсация, исходящая от сферы вместе с переходом к финальной части молитвы. Вместе с каждым произнесенным мною словом, я кутала энергию, что держала в своих руках, в успокаивающий кокон из энергии родной стихии. Но это было лишь временной мерой. Любая сила, что пришла в движение, будет лишь наращивать мощь, сорвавшись с пика своего баланса.

Первым исчез Китарэ. Его фигура просто растаяла в тех радужных нитях, что соткались вокруг него. Не знаю, как бы это выглядело в глазах обычного человека. Но для меня происходящее в Храме Двенадцати походило на то, что творилось в Ночь Огней. Только вместо фейерверков, весь зал, своды стен и даже потолок опутали ярчайшие извивающиеся нити стихий. Невероятное, красочное и такое торжественное действие. Прекрасное в своей гармонии и самой песни жизни, что была спета здесь и сейчас.

Следом исчезли Рэйвон, Гидео, Широн… точно по порядку замкнувших круг. Я была готова, когда придёт моя очередь. Энергия в моей руке была разбужена. Любое промедление здесь приведёт к катастрофе, которую мне не остановить. Пламя истинного эвейя, что было сокрыто в сфере, однажды чуть не убило меня. Оно же могло не пощадить никого из присутствующих, если я вовремя не унесу его отсюда как можно дальше. Потому, как только в радужных нитях силы растворился Дилай, я прыгнула, устремляясь вверх, распахивая свои крылья и позволяя им почувствовать желанную свободу. Точно бабочка, что наконец-то вырвалась из тесных оков своего кокона, я уходила за полотно, разрезая пространство уже как дракон.

* * *

Мир за полотном он всегда представлял себе, как нечто волшебное. Стыдно признаться даже самому себе, но именно так рисовало его воображение со слов тех эвейев, что бывали в этом царстве духов и стихий. Но Китарэ совершенно не был готов к тому, что окажется стоящим посреди серого тумана, в котором, казалось, утопали его стопы. Сизые языки дымки ластились к его телу, рукам, противно касались лица. Это было совсем не тем местом, где каждый из них впервые становился собой, делая первый вдох и шаг.

— Где мы? — голос Дилая казался совсем рядом, но это не делало его видимым для Китарэ. — Так похоже на Утёс Семи Ветров, — восторженно пробормотал друг. — Только в сто раз лучше! Парящие, какой ветер! Небо!