Осколок Империи

По тротуару валила невообразимо густая толпа. Разнообразные фигуры, цвета кожи, странные, фантастические наряды. У меня зарябило в глазах и закружилась голова. На любой планете в освоенном людьми космосе — на любой, кроме одной, — ты безошибочно узнаешь коренного жителя. Вундерленд? Аристократа украшает асимметричная борода, простолюдин поспешно уступит аристократу дорогу. Наш-Успех? Летом и зимой у нас бледная кожа; осенью и весной, когда утихают ураганные ветры, мы все рвемся наверх, из погребенных под землей городов в цветущую пустыню, погреться в лучах солнца. Джинкс? Там живут приземистые, широкие в кости, сильные люди; добрая старушка, здороваясь с тобой, раздавит тебе руку. Даже на Белте, в пределах Солнечной системы, и мужчины и женщины носят особую стрижку. Но Земля!

В толпе нельзя было найти двух похожих друг на друга людей. Красные, синие, зеленые, желтые, оранжевые, в клеточку, в полоску. Я говорю и о коже, и о волосах. Всю жизнь я принимал таблетки, стимулирующие пигментацию, чтобы защитить себя от воздействия ультрафиолетовых лучей, поэтому цвет моей кожи изменялся в пределах от характерного для меня бело-розового (я альбинос) до черного, как вакса (под лучами бело-голубых звезд). Однако я не знал, что существуют средства окрашивания кожи в другие цвета. Я прирос к движущейся дорожке — пусть везет, куда вывезет. Вокруг бурлила толпа: бесчисленные локти и колени. Завтра я буду весь в синяках.

— Эй!

Девушка была небольшого роста, нас разделяли четыре головы. Я не заметил бы ее, если бы наши соседи тоже не были коротышками. Брюхошлепы редко дорастают до шести футов. Эта девушка, с бледно-зеленым лицом, черными, как космос, бровями и губами, с волосами, собранными в оранжево-серебряную прическу, похожую на топологический взрыв, махала мне рукой и что-то кричала.

Она размахивала моим бумажником.

Я стал проталкиваться к ней, и только тогда, когда мы оказались рядом, я расслышал, что она говорит:

— Глупый! Где ваш адрес? У вас даже нет места для марки!

— Что-что?

— О! Да вы из другого мира, — она испугалась.

— Ну да! — Я скоро охрипну, перекрикивая такой шум.

— Слушайте. — Она подобралась еще ближе ко мне. — Слушайте, не ходите по городу со своим инопланетным бумажником. Кто-нибудь другой, кто обшарит ваши карманы, может спохватиться, когда потеряет вас из вида.

— Вы шарили у меня по карманам?

— Разумеется. Вы что, решили, что я нашла бумажник? Вот еще, стану я совать свои драгоценные ручки под все эти каблуки!

— А если я позову копа?

— Копа? А-а-а, кирпичную морду, — она весело рассмеялась. — Примите к сведению и не нервничайте, против карманников закона не существует. Посмотрите вокруг.

Я оглянулся и поскорее обернулся к девушке, боясь, что она убежит. В бумажнике лежали не только все мои наличные, но и чековая книжка Банка Джинкса на сорок тысяч звезд — все мое состояние.

— Видите эту толпу? Только в Лос-Анджелесе живет шестьдесят четыре миллиона человек, а на всей планете восемнадцать миллиардов. Представьте, что примут закон против карманников? Как его осуществить? — Она проворно извлекла из бумажника деньги и протянула его мне. — Купите себе новый бумажник, и поскорее. Там будет место для адреса и окошко для десятицентовой марки. Следующий, кто вытащит бумажник у вас из кармана, вынет оттуда деньги и бросит его в ближайший почтовый ящик — без проблем. Иначе вы лишитесь чековой книжки, документов — всего.

Она сунула двести с лишним звезд за пазуху и одарила меня прощальной улыбкой.

— Спасибо! — крикнул я ей вслед. Я был ей на самом деле благодарен. Я еще не все понял, но она, без сомнения, задержалась для того, чтобы помочь мне. Она могла бы унести бумажник со всем содержимым.

— Не за что, — ответила она и пропала в толпе.

Я остановился у ближайшей телепортационной кабины, опустил в прорезь ползвезды и набрал номер Слона.

Я оказался во внушительных размеров вестибюле, куда и рассчитывал попасть. Кто захочет ставить телепортационную кабину прямо в квартире, куда грабитель может проникнуть, всего лишь набрав номер? У кого есть деньги, чтобы арендовать частную телепортационную кабину, у того должно хватить и на аренду вестибюля с замком на двери и системой радиосвязи.

Итак, я попал в вестибюль размером с гостиную, оборудованный массажными креслами и роботом, торгующим мелочами. Там была система связи, плоский видеофон, какие выпускали лет триста назад. Его ремонт стоил раз в сто больше, чем сам аппарат. Была и дверь с замком, двойная, по-видимому из полированной меди, в пятнадцать футов высотой, с огромными резными ручками.

Я догадывался, что Слон не бедствует, но это было слишком. Я вспомнил, что за все время не видел его трезвым, что отказался от его помощи, когда он вызвался быть моим гидом. Излечившись от похмелья, он забудет обо мне. Может, мне уйти? Я ведь хотел исследовать Землю самостоятельно.

Но я не знаю здешних обычаев.