Осколок Империи

Он не сказал: «Эти мерзавцы вынут у тебя сердце в дополнительное обеспечение к займу в десять звезд!» — потому что не ставил аутсайдеров так близко к людям.

— Отлично, — сказал я и направился в зал управления. До Быстрого протосолнца неделя полета. Я давно не снимал скафандр, а в комнате отдыха имелся душ.

Если слабое место Слона — представители чуждых цивилизаций, то мое — относительность. Я привык летать сквозь гиперпространство, спокойно перенес то, что два маленьких окошка превратились в слепые пятна, в ничто, а предметы вокруг них сгрудились теснее. Слон тоже не нервничал, ему приходилось летать, хотя он предпочитал комфортабельные, роскошные лайнеры. Но даже лучшему из пилотов иногда нужно вынырнуть из гиперпространства, чтобы не поехала крыша, и доказать подсознанию, что звезды еще здесь.

И каждый раз они выглядели очень странно. Впереди — толпа голубых звезд, позади — редкие красные звезды. Четыреста лет назад люди не знали, что Вселенная может выглядеть по-другому, но с изобретением гиперскоростного двигателя это явление исчезло. Я никогда не видел Вселенную такой, и мне было не по себе.

— А мне все равно, — сказал Слон, когда я заговорил об этом. Нам оставалось лететь сутки. — Звезды есть звезды. Меня волнует другое. Бей, ты говорил, что аутсайдеры честные.

— Конечно. Им нельзя быть нечестными. Они должны быть выше всяких подозрений, чтобы народы, с которыми они имели дело, и через сотни лет помнили об их порядочности. Неужели ты не понимаешь? Они ведь не появляются чаще чем раз в несколько сот лет.

— Хм. Допустим. Тогда почему они пытались содрать с меня лишние две сотни килозвезд?

— Ну-у-у…

— Видишь ли, в чем штука: а что, если это было честное предложение? Что, если нам действительно необходимо знать, что необычного в системе Быстрого протосолнца?

— Ты прав. Зная аутсайдеров, можно предположить, что они предлагали полезную информацию. Ладно, мы осмотримся, прежде чем садиться. Это следует делать в любом случае, но мы будем смотреть особенно внимательно.

Что же необычного в системе Быстрого протосолнца?

К полудню седьмого корабельного дня короткая зеленая линия в индикаторе массы начала расти. Она была широкая, размытая, чего и следовало ожидать от протосолнца. Я подпустил ее к самой поверхности сферы и только тогда вышел из гиперпространства. В окна заглядывала сплющенная Вселенная, но впереди был круг темного неба, а на нем — яркие бело-голубые звезды. Из центра круга шел тусклый красный свет.

— Пойдем в комнату отдыха, — предложил Слон.

— Не стоит.

— Оттуда лучше видно. — Он повернул выключатель, и стены комнаты стали прозрачными. Само собой разумеется, в гиперпространстве мы отключали прозрачность.

— Еще раз говорю, не надо. Подумай, Слон. Зачем нам непроницаемый корпус, если большую часть времени мы проводим вне его? До тех пор пока мы не выясним, в чем дело, комнату отдыха следует сложить и убрать.

Он кивнул лохматой головой и отвернулся к пульту управления. Раздалось пыхтение, из комнаты отдыха выкачивались воздух и вода. Слон выглянул в окно.

— Ты когда-нибудь видел протосолнце?

— Нет, — сказал я. — По-моему, в человеческом космосе нет протосолнц.

— Может быть, странность системы именно в этом?

— Может быть. Скорость системы странностью считать нельзя. Аутсайдеры обычно летают гораздо быстрее.

— Аутсайдеры, но не планеты и звезды. Бей, может, протосолнце прилетело из другой галактики, и в этом его необычность?

Мы составили список параметров. Я нашел блокнот и с важным видом записал скорость движения звезды, ее природу и возможное внегалактическое происхождение.

— Вижу нашу планету, — сообщил Слон.

— Где?

— На противоположной стороне протосолнца. Мы скорее доберемся туда по гиперпространству.

Оттуда, где Слон вынырнул из гиперпространства, планета казалась едва заметной точкой, и протосолнце тоже.

Протосолнце — это зародыш звезды, облако разреженного газа и пыли, образованное неспешными водоворотами межзвездных магнитных потоков или действием троянской точки, расположенной в открытом звездном скоплении. Облако может рассеяться или уплотниться в зависимости от гравитационных условий. В корабельной библиотеке я отыскал материал о протосолнцах, но все это были математические выкладки, никто никогда не видел протосолнца вблизи. Теоретически быстрое протосолнце должно быть достаточно взрослым, если его центр светится.

— Вот она, — сказал Слон. — Два дня полета на одно g.

— Прекрасно. По дороге проверим приборы. Вперед!

Термоядерный двигатель плавно тянул корабль вперед; Слон сидел у телескопа, а я проверял приборы. Один из них мигал, как маяк.

— Слон! Ты не замечал за мной привычки ругаться для пущей выразительности?

— Нет, а что?

— Здесь чертовски высокий уровень радиации.

— Немного подробнее, сэр!

— Наши скафандры начнут пропускать радиацию через три дня, а стены комнаты отдыха меньше чем через сутки.

— О’кей, запиши в свой блокнот. Как ты думаешь, в чем причина?