Осколок Тунгусского метеорита

Как ни странно, хоть дом был и старый, на подъезде имелся современный домофон. И двор относительно чистый, никакого хлама, в углу – аккуратные мусорные баки.

Рустам уже собрался нажать на какую-нибудь кнопку, но тут дверь открылась, и из подъезда вышла грузная неопрятная старуха с мусорным ведром в руке.

– Здрасьте, бабушка! – пробормотал Рустам и попытался прошмыгнуть в подъезд. Однако старуха перегородила вход своими рыхлыми телесами, грозно уставилась на пришельца и пророкотала:

– Ты куда это нацелился? У нас в доме таких нету! Тоже мне, внучек нашелся!

– Да в гости я, – неприязненно ответил Рустам, которому вовсе не хотелось что-то объяснять противной старухе. – Пропустите меня, бабушка… пропустите…

– В гости? – рокотала старуха. – В какие такие гости? К кому это ты собираешься?

– Да вам-то какое дело! – огрызнулся Рустам. – Лучше пропустите, а то…

– А то – что? – Старуха неожиданно вцепилась в его плечо скрюченными артритом пальцами. Пальцы оказались на удивление сильными.

– Черт! – вскрикнул Рустам от боли и неожиданности. – Да отпустите же меня!

– Ежели ты в гости, – не унималась старуха, – так должен звонить тому, к кому идешь. А ты вон тихой сапой хотел пробраться! Я так думаю, что ни в какие ты не в гости, а не иначе намылился квартиру какую-нибудь обчистить!

– Бабка, что ты несешь? – В голосе Рустама против его воли зазвучали испуганные, оправдывающиеся интонации. – Да отпусти же руку, больно ведь!

– Не отпущу, покуда не скажешь, куда идешь! И вообще, надо тебя непременно в полицию сдать, пускай они разбираются, кто ты такой и в какие гости собираешься!

Рустам совершенно не собирался знакомиться со здешней полицией, известно, как они относятся к лицам кавказской национальности. Побить, может, и не побьют, но денег придется выложить прилично. Тем более что его хороший знакомый капитан Семушкин на просьбу посодействовать насчет Машки, то есть, попросту говоря, пугнуть ее как следует, узнав, какой адрес, резко помрачнел и сказал, что работает только на своей территории, у них, мол, так не принято, коллеги не поймут. Но при этом глаза его предательски забегали, из чего Рустам сделал вывод, что в будущем рассчитывать на капитана не стоит. Тоже скотина, сколько денег ему Рустам переплатил! Никому нельзя верить.

– Вот же зараза! – Рустам резко дернул руку, высвободил ее и шарахнулся прочь, подальше от чертовой старухи.

Но та успела напоследок еще подгадить ему: в тот самый момент, когда Рустам вырвал свою руку, бабка ловко нахлобучила ему на голову мусорное ведро.

Рустам от неожиданности растерялся, волчком завертелся на месте, пытаясь снять с головы ведро. При этом он ничего не видел – и из-за этого налетел на ступеньку, споткнулся и упал.

– Сволочь старая! – завопил он дурным голосом. – Ну, я тебе сейчас ноги оторву!

Из-за ведра голос его прозвучал гулко и невнятно, и от этого угроза показалась несерьезной.

Наконец ему удалось стащить с головы проклятое ведро, а затем – подняться на ноги. Он стоял посреди двора, осыпанный картофельными очистками и луковой шелухой. На левом ухе болталась банановая шкурка, голову, наподобие короны африканского вождя, украшал огрызок ананаса с зеленым венчиком жестких листьев, под мышкой застрял пакет из-под кефира.

К счастью для него, Рустам не видел себя со стороны, иначе его ранимая психика не выдержала бы такого унижения. Но ему и без того было достаточно.

– Сволочь старая! – повторил он, скрипя зубами и безуспешно пытаясь отчиститься от пищевых отходов. – Ну, тебе мало не покажется… Ну, я тебя сейчас размажу по асфальту тонким слоем…

Однако, оглядевшись по сторонам, Рустам не увидел вредной старухи в пределах досягаемости: вероятно, она ретировалась в подъезд, пока он пытался снять с головы ведро. Таким образом, месть откладывалась на неопределенный срок.

Рустам кое-как отчистился от мусора, но вот с запахом ничего нельзя было поделать. Воняло от него тухлой рыбой, луком и гнилой картошкой. Он самому себе был противен, ему хотелось спустить самого себя в унитаз.

В таком виде и с таким душевным настроем нечего было и думать продолжать начатое, то есть примерно наказывать Машку: увидев Рустама, а особенно почувствовав исходящий от него тошнотворный запах пищевых отходов, она бы ничуть не испугалась, не приняла бы всерьез его угрозы, а только рассмеялась бы в лицо. Поэтому сейчас Рустаму нужно было привести себя в порядок, принять ванну, переодеться, а желательно и выпить чего-нибудь крепкого, чтобы вернуть себе боевой настрой. А для всего этого нужно было вернуться домой.

Он вышел со двора, предварительно оглядевшись по сторонам и убедившись, что на улице безлюдно, и пошел вперед, инстинктивно держась возле стенки. Однако не успел Рустам пройти и десяти метров, как рядом с ним остановилась большая черная машина.

Задняя дверца открылась, и негромкий повелительный голос проговорил:

– Садись!

– Чего это? – огрызнулся Рустам и шарахнулся в сторону.

– Что слышал! – грозно произнес голос из машины.

Затем раздался другой голос, более покладистый, но в то же время более убедительный: