Оскверненная

Я хотел спросить, какие же сведения можно купить на карманные деньги, но промолчал: такой вопрос был бы грубым. Другие вопросы, которые тогда следовало бы задать, даже не пришли мне в голову: о победе в какой битве она говорила и кто был ее противником?

Джесенда выпила еще пива и продолжала:

– Однако большую часть нужной мне информации я собираю сама. Мне очень хорошо удаются иллюзии, как ты знаешь.

– Это я знаю. Но что ты имеешь в виду – собираешь сама? – Чтото в ее самоуверенности вызвало у меня опасение.

– Ну, к несчастью, я не могу проникнуть на заседания Совета или в другие подобные места, – ответила Джесенда, – потому что их охраняют обладающие Взглядом, но я могу бывать в кабинете отца дома и вообще всюду, где нет такой охраны. Подобные проделки стали менее рискованными с тех пор, как поблизости нет этой сукиполукровки. Я сглотнул.

– Ты хочешь сказать, что шпионишь за собственным отцом?

– Да нет же, глупый! Это не значит шпионить: я просто узнаю то, что дает мне возможность ему помогать… помогать островам Хранителей.

Я с сомнением посмотрел на Джесенду; мне все более и более становилось не по себе.

– Эларн, мы не можем рисковать: Фотерли не должен стать главой Совета. Дело не в моем желании оказаться дочерью первого из хранителей – ты ведь это понимаешь, верно? Подобные вещи меня не интересуют! Именно за тщеславие я и презираю свою мать. Значение имеет только целостность государства хранителей. И его сила. Фотерли жаждет власти для себя, а не для островов Хранителей, и добивается ее любыми способами, включая подкуп. В его руках острова Хранителей растеряют влияние, потому что своей властью он будет пользоваться, чтобы увеличить собственное богатство, а не богатство государства. Поверь, я знаю, о чем говорю. Я слышала, как он откровенничал с этим своим дружком, пронырой Джеллианом Местро, когда они думали, будто их никто не слышит. Я многие часы терпела излияния этого мерзкого типа, его липкие ухаживания, выслушивала его отвратительные планы. – Джесенда раздраженно хлопнула рукой по столу. – Почему никто не видит того, что вижу я? Почему ни у кого не находится мужества, чтобы действовать, чтобы предотвратить несчастье? Даже у моего отца…

– Ты шпионила за Фотерли? Подслушивала его разговоры? – Одна часть меня ужасалась, другая восхищалась. Джесенда имела цель и была готова идти на огромный риск для ее достижения. Я похолодел, представив себе возможные последствия. Наклонившись вперед, я взял ее руки в свои. – Джесенда, если тебя за таким когданибудь поймают, для тебя это будет означать позор. Ты станешь отверженной в обществе Ступицы. Использование силвмагии, чтобы сделаться незаметной, чтобы шпионить, – это же нарушение закона. Тебя даже в тюрьму могут посадить!

Она презрительно посмотрела на меня.

– Я не попадусь. В отличие от большинства я в самом деле могу становиться невидимой. Никто, кроме тебя, об этом не знает. Никто. – Она улыбнулась. – Ты единственный, кому я доверяю. Единственный, кому я хоть когдалибо доверяла. Я ведь не ошибаюсь насчет тебя?

– Нет, конечно, нет! Я никогда тебя не предам. – Я думал именно так, хотя все равно чувствовал себя потрясенным.

Джесенда улыбнулась, и в этот момент показалась мне героиней – ужасно одинокой героиней.

– Постепенно весь наш флот будет вооружен пушками. Отец отправляет в плавание «Гордость хранителей» сразу же, как будет закончен ремонт, – тихо сказала Джесенда, – а может быть, и другие корабли, если они будут готовы. Он хочет вернуть себе доверие советников. Он хотел бы сам отправиться с кораблями, конечно, но Фотерли сразу же воспользуется возможностью причинить ему вред, пока его не будет. Так рисковать он не может. Поэтому ему нужно послать вместо себя когото другого. К несчастью, людей, которым он мог бы доверять, так мало… Они отправятся с приказом вернуться с подписанным договором на продажу нам селитры и с Блейз Полукровкой в цепях. – Джесенда допила пиво. – Нельзя ли мне еще кружку?

Я засмеялся и покачал головой:

– Думаю, лучше не стоит, иначе ты не сможешь управлять каноэ. – Я почти не думал о том, что говорю; все мои мысли были заняты тем, о чем рассказала Джесенда. Я озадаченно спросил: – А разве Блейз Полукровка тоже на Брете? Мне показалось, что ты сказала, будто она на Ксолкасе.

– Там она была. Только, похоже, есть два человека, которых она любит: один – менодианский патриарх по имени Райдер, а другая – Дева Замка Лиссал. Ну, Райдер недавно объявился на Тенкоре, и мы знаем, что с ним Полукровки нет. Значит, она должна быть на Брете с Лиссал. Отец в этом уверен.

– Райдер? – Я с трудом верил собственным ушам. Райдер был с ног до головы священнослужителем, а Блейз – наемной убийцей и авантюристкой. – А почему твой отец так хочет схватить Полукровку?