Оскверненный трон

– Сегодня ты, светлейший, был настоящим тигром. – С этими словами она прикусила его за мочку уха, и он почувствовал в ее дыхании запах кардамона, который она так любила жевать.

– Хватит. – Сын падишаха оттолкнул ее руку и, осторожно отодвинувшись от нее, встал. Сквозь резную деревянную перегородку, которая отделяла комнату, в которой Джамиля спала, от соседней комнаты, служившей танцовщицам столовой, он увидел старуху, тщательно подметающую утрамбованный земляной пол пучком сухих веток. Эта старуха неплохо жила на те деньги, которые девушки брали со своих клиентов.

Хуррам приостановился, чтобы брызнуть на лицо водой из глиняной емкости, стоявшей на металлической подставке.

– В чем дело? Тебе было со мной плохо? – спросила Джамиля, чья уверенная улыбка говорила о том, что она ничуть не сомневается в своих способностях.

– Нет. Конечно, нет.

– Тогда что с тобой? – Джамиля повернулась на бок.

Сын правителя посмотрел на круглое симпатичное личико и на чувственные изгибы тела женщины, с которой он развлекался последние полгода. Ему нравилась беспорядочная атмосфера базара и девочки – свободные и непринужденные, которые отнюдь не были такими запуганными, как те, что могла найти ему хаваджасара в крепости Агры, где за ним постоянно следило такое количество глаз. Джамиля научила его всему, что касалось занятий любовью. Хуррам был неуклюжим, перевозбужденным подростком, а она показала ему, как можно доставить женщине удовольствие и как это может увеличить его собственное удовольствие. Ее теплое, податливое тело, ее изобретательность увлекли его. Но теперь все это было в прошлом.

Молодой человек думал, что занятие любовью с Джамилей излечит его от его страстного увлечения Арджуманд, но этого не произошло. Даже обладая телом Джамили, он видел перед собой лицо той девушки. С ночи благотворительного базара прошло уже два месяца, а он все еще не мог выкинуть из головы дочь Асаф-хана.

– Возвращайся в кровать. У тебя, должно быть, остались еще силы, а у меня есть для тебя кое-что новенькое… – прервал его мысли голос Джамили.

Она сидела в кровати с набухшими сосками, выкрашенными хной, и юноша почувствовал знакомое напряжение внизу живота. Но ведь это будет просто еще одно соитие. Они с Джамилей похожи на совокупляющихся животных, горячих и голодных в данный конкретный момент, но не имеющих никаких настоящих чувств друг к другу. Если он сейчас не пойдет к ней, то женщина найдет себе другого, а если она и ее танцевальная труппа покинут Агру, то он легко найдет ей замену. Их лихорадочные занятия любовью, которые заставляли обоих терять контроль над собой, напоминали не более чем расчесывание зудящего места. И теперь, когда Хуррам постоянно думал об Арджуманд, этого ему было уже недостаточно.

– В чем дело? – Джахангир отложил миниатюрный рисунок антилопы-нильгау, который рассматривал в своих частных покоях. Придворному художнику удалось ухватить каждую деталь, включая голубоватый оттенок шкуры животного и тонкий разрез его глаз…

– Мы не могли бы остаться одни? – поколебавшись, попросил Хуррам.

– Отставьте нас, – приказал падишах слугам.

Двери еще не успели закрыться за последним из них, а у юноши уже вырвалось:

– Я хочу жениться.

Джахангир посмотрел на сына, которому было почти шестнадцать и который был высок и мускулист, как взрослый мужчина. Мало кто из его офицеров мог победить Хуррама в борьбе или схватке на мечах.

– Ты прав. – На лице Джахангира появилось задумчивое выражение. – Я был приблизительно в твоем возрасте, когда женился в первый раз, но нам некуда торопиться. Я подумаю, кто может составить тебе приличную партию. У раджпутского правителя Джайсалмера растет несколько дочерей, и если мы породнимся с его семьей, это обрадует наших индийских подданных. Или можно поискать за пределами державы… Женитьба на девушке из семьи шаха Персии заставит его отказаться от своих амбиций в отношении Кандагара…

Мысль Джахангира заработала в полную силу. Он позовет своего визиря, Маджид-хана и, может быть, еще кого-то из советников, и они обсудят этот вопрос.

– Я рад, Хуррам, что ты сам заговорил со мной об этом. Это доказывает, что ты уже взрослый человек, которому нужна первая жена, – сказал правитель сыну. – Мы еще обсудим это, когда я все обдумаю; обещаю тебе, что это будет скоро.

– Я уже знаю, кого хочу взять в жены. – Хуррам говорил возбужденным голосом, его зеленые глаза были серьезными.

– И кто же это? – удивленно сморгнул Джахангир.

– Дочь командующего гарнизоном Агры.

– Дочь Асаф-хана? А где ты ее видел?

– На придворном благотворительном базаре. Ее зовут Арджуманд.

– А сколько ей лет? Асаф-хан сам еще слишком молод, чтобы иметь дочь на выданье.

– Наверное, она чуть моложе меня.