Осквернитель

Я припомнил натянутую на болванку физиономию какого-то язычника, ссохшуюся и растрескавшуюся, а еще вспомнил драгарнского чернокнижника, собиравшего женские лица. Только лица, во всем остальном тело законной супруги его полностью устраивало. Промедли я тогда – и очередным пополнением коллекции стало бы личико Берты.

И теперь Рох предлагает прибегнуть к подобной мерзости?

– Нет, – решительно заявил я.

– Послушай, Себастьян, все просто. Несколько разрезов – и я сниму с него лицо будто маску, – не на шутку загорелся этой идеей Эдвард. – И никаких языческих заклинаний не понадобится, просто дай мне один из…

– Нет, – резко перебил я его, не дав проболтаться о проклятых наконечниках. – Эд, в этом нет никакой необходимости.

– Ты что, веришь ему? – удивился лучник, указав на Клааса, которого била крупная дрожь. – Серьезно?

– Не в этом дело.

– О чем вы? – насторожился Густав. – О чем вы еще толкуете?

– Забудь, – отмахнулся я и резким движением всадил острие шила в локоть помощника.

Клааса аж дугой выгнуло. Глаза его вылезли из орбит, какой-то миг он разевал рот в безмолвном крике, а потом завопил так, что едва не заложило уши.

– Себастьян! – рявкнул Сирлин и рванул было ко мне, но я выставил в его сторону шило и попросил:

– Не мешай! – потом склонился к бившемуся в путах помощнику и мягко произнес: – Что я говорил тебе о вранье, Клаас? Мне прекрасно известно, кто и с какой целью похитил дочь нашего гостеприимного хозяина, поэтому не ври мне больше. Ты и так ходишь по самому краю. Заруби себе на носу – спасти твою никчемную жизнь сейчас может только правда. Понял? – И я врезал ему по затылку. – Понял?!

– Да! – просипел Дега. – Понял!

– Где держат Луизу и как ты об этом узнал?

– Меня попросили… попросили подыскать надежное место, – сознался Клаас. – Тот седоусый и попросил.

– Зачем ему это понадобилось?

– Ты начал расспросы, люди зашевелились, потребовалось укрытие, где никто не стал бы искать.

– Себастьян, что все это значит? – нахмурился Густав Сирлин. – Каким образом мои неприятности связаны с твоими?

– Все в этом мире взаимосвязано, – заметил я и собрался уже продолжить допрос, но чернокнижник меня опередил.

– Что с Луизой? – навис он над пленником. – Что с ней собираются делать?

– Не знаю! Думаю, продадут пахартцам, когда те наскребут нужную сумму.

– Ерунда! – фыркнул я.

– Вовсе нет, – всерьез отнесся Густав к словам моего помощника. – Продолжай!

Дега облизнул пересохшие губы и выдавил из себя:

– Локоть!

– Карл, перевяжи его, – попросил Сирлин и вновь потребовал: – Говори!

– Я снял склад, там полно охраны, но меня они знают. Я смогу вас туда провести. А без меня девчонку оттуда никак не вытащить!

Эдвард Рох сделал рукой круговой движение, напоминая о своем желании снять с предателя лицо, но я лишь отмахнулся от него и спросил Клааса:

– Что за склад?

– Обычный склад у Нижнего канала. Я вас провожу.

– Сколько там охраны?

– Человек десять.

– Местные?

– Не знаю. Лица незнакомые, при мне никто не произнес ни слова.

– Когда последний раз ты там был? – вновь влез в допрос Густав Сирлин.

– Пару месяцев назад, когда запускал их туда, – ответил Дега, понял, сколь беспомощно прозвучали его слова и добавил: – Но еду завозил на той декаде, они до сих пор не съехали!

– Это аргумент, – кивнул я и задал очередной вопрос: – Что ты знаешь о резне на Монастырской улице?

– Резне? – недоуменно переспросил парень. – Не слышал ничего такого.

– Не врешь?

– Святыми клянусь!

– Зачем убил Живица?

– Седоусый приказал. У Майло были хорошие связи, он мешал тебя прижать.

– Понятно. – Я ухватил Густава под руку, отвел его к входной двери и попросил Карла, который весь разговор просидел за столом, делая на листе писчей бумаги какие-то пометки: – Выпотрошите его.

– Помимо проверки всего этого, – указал Вадер на свои записи, – что-то еще спрашивать?

– Нет, – качнул я головой. – Просто убедись, что он нигде больше не наврал. И выясни точный адрес склада.

– Постой! – заорал Дега. – Без меня вам девчонку не спасти! Мы же договаривались!

– Мы договаривались, что ты не будешь врать, а ты соврал. Большая ошибка, – усмехнулся я и вытолкнул чернокнижника из каюты. – Идем, есть о чем поговорить.

За дверью Густав Сирлин мрачно уставился на меня и потребовал объяснений:

– Разве он не нужен, чтобы вытащить Луизу?

– Те неразговорчивые охранники – бесноватые. С ними он нам ничем помочь не сможет.

– Придется штурмовать?

– Придется, – кивнул я и по крутому трапу поднялся на палубу.

Вдогонку донесся полный боли и отчаяния крик Дега, но донесся и донесся. В душе не ворохнулось абсолютно ничего. Предательство еще могло сойти ему с рук, а вот убийства – уже нет. Такое прощать нельзя. Таких надо давить без всякой жалости и снисхождения.

После мы сидели с Густавом под тентом, пили легкое вино и обсуждали сложившееся положение вещей. Я настаивал на своей версии, но чернокнижник о еретиках и Осквернителе даже слышать ничего не хотел.

– Луизу похитили из-за меня, – настаивал он. – Сжить со свету решили.