Осквернитель

Нить Скверны легонько подрагивала меж пальцев, я время от времени указывал кормчим направление, и по изрезавшим Акраю каналам мы поплыли куда-то на полночь. Лодка уверенно рассекала темную гладь воды, мужички напряженно сопели, а у меня все силы уходили на то, чтобы не пережать путеводную нить, не оборвать ее, не дернуть, выдав тем самым наше приближение.

Пальцы подрагивали, ладонь налилась свинцовой тяжестью, а в голове медленно-медленно вращались неповоротливые из-за накатившей усталости шестерни раздумий.

Если Марк работает на герцога Арно, то неудивительно, что на меня спустили всех собак. Когда советник по особым вопросам его величества приказывает, остальные исполняют. Непонятно другое – почему этому не воспрепятствовал принц Августин?

Меня ведь подрядил на работу его человек!

Или я чего-то не понимаю?

– Себастьян! – осторожно прикоснулся к плечу Хмурый. – Приплыли.

– Еще нет, – отмахнулся я. Давление дрожавшей меж пальцев Скверны заметно усилилось, но логово бесноватого было еще далеко.

– Мы приплыли, Себастьян, – повторил головорез.

Я оторвался от серебряной шкатулки, огляделся по сторонам и выругался: канал закончился, а меня так и продолжало тянуть на полночь.

– Дальше только посуху, – уверил нас кормчий.

– Просто отлично! – Я раздосадованно сплюнул за борт, перепрыгнул на уходившую вверх каменную лестницу и приказал мужичкам: – Ждите тут.

Сам в сопровождении Хмурого и Джека поднялся на мостовую и по залитым лунным светом улочкам отправился на полуночную окраину. Места здесь были относительно спокойные, и стражники особенно не лютовали, но все же сердце так и екало, когда неподалеку раздавался перестук копыт или прокатывалась меж домами заливистая трель служебного свистка.

Пару раз приходилось выжидать в подворотнях, пока протопают мимо стражники, и тогда пальцы мои сводило судорогой, а ладонь леденела, словно сжимала кусок льда, и с каждой минутой вынужденного ожидания холод поднимался по руке все выше, заставляя трястись в лихорадочном ознобе.

Ко всему прочему, застраивались полуночные районы как Святые на душу положат, и узенькие переулки замысловато петляли между обветшалыми двухэтажными особняками и еще даже более запущенными многоквартирными домами.

– Это где-то здесь, – пробормотал я в очередной раз, смахивая заливавший глаза холодный пот. – Мы уже рядом!

Джек издал короткий смешок и поправил меня:

– Да нет, пришли.

Я с удивлением оторвался от шкатулки, а потом и вовсе закрыл ее и вернул приятелю. Действительно – пришли.

– Это то, что я думаю? – Я разглядывал приземистое каменное строение с покатой крышей, прятавшееся за высоким, утыканным пиками забором. Там ярко горели фонари, узкими прорезями темнели на стенах тени окошек и лениво побрехивали цепные псы. Постройка напоминала старинную крепость, а массивные ворота так и вовсе могли выдержать удар самого настоящего тарана.

– Если ты думаешь, что это тюрьма Пурпурной палаты, – вздохнул Джек, – то это она и есть.

– Бывшая скотобойня? – припомнил я, уловив недобрую ауру этого места.

Точно – скотобойня. Длинный барак расширили и надстроили сверху еще пару этажей, но суть его от этого нисколько не изменилась. Туда и сейчас приводили на убой, только теперь уже не скот, а людей.

– Именно.

– Раз так, там должна быть канализация, – недобро усмехнулся я. – Нанесем им ответный визит вежливости!

– С ума сошел?! – вскинулся Пратт.

– Тише ты! – Я утянул его в подворотню и успокоил: – Не беспокойся. Не сейчас.

– Это безумие! – встряхнул меня Джек. – Чистой воды безумие!

– Когда это его останавливало? – хмыкнул Хмурый.

Я отмахнулся от подручного и попросил:

– Джек, подними планы катакомб, мне надо знать, можно ли пробраться под землей.

Проникнуть на скотобойню через Пустоту нечего было и пытаться. Слишком уж явно веяло оттуда Тьмой. Точно не пробиться.

Рыжий уставился на меня как на умалишенного:

– Зачем тебе это, Себастьян?! Умом тронулся?

– Там Берта.

– О, Святые! – обреченно протянул Пратт. – Ты ведь не отступишься, да?

– Не отступлюсь, – подтвердил я.

– Упертый баран! – с чувством выругался Джек, раздраженно махнул рукой и зашагал прочь. – С утра все будет, – не оборачиваясь, бросил он и скрылся во тьме.

– А ты что думаешь? – спросил я у подручного.

– Самоубийство, – прямо заявил головорез.

– Вовсе нет, если все сделать правильно.

– Без меня, Себастьян, – отрезал Хмурый. – Я это уже проходил. Когда люди вроде нас забываются, дело кончается большой кровью. А я хочу дожить до старости.

– Обеспеченная старость выглядит предпочтительней, не правда ли? – усмехнулся я. – Мне придется покинуть Акраю, но нужен будет надежный человек, чтобы вести дела…

– Нет, Себастьян, даже не искушай, – отказался головорез. – Я свои возможности знаю, первым номером мне не быть.

– Первых номеров будет два. Уверяю, со своей частью работы ты справишься.

– И ради сытого будущего предлагаешь сунуть голову в петлю?

– Ну да, – просто ответил я. – Тебе не впервой, так?

Хмурый помрачнел и нервно хрустнул костяшками пальцев.

– Ты никогда не спрашивал, как так вышло, что я пропустил последнее плаванье «Черной ласточки»…