Ослеплённый желанием (СИ)

Валерия со слезами на глазах, прижимала одной рукой к себе Анечку, а второй обнимала меня, то и дело, как заведенная, засыпая вопросами:

— Настя, ну почему ты уезжаешь? Что произошло на совете? Почему твой отъезд так внезапен? Заставили? Или мы тебя обидели? Ты скажи.

— Нет, — покачала я головой. — Я сама приняла это решение. Мой ребенок нуждается в энергии отца. Оказывается, все очень серьезно, и речь идет о наших жизнях. Хочется мне или нет, но так будет лучше. Лера, скажи, ты знала, какой приговор вынесут Игнату?

— Догадывалась, — ответила она. — Демид эту тему со мной не обсуждал, но мне известно, что за нарушение своих законов оборотни жестоко карают виновного. Игнат нарушил один из самых главных — применил к тебе ментальные способности, заставив забыть прошлое. Он принес тебе столько горя… Так что ему назначили справедливое наказание.

— Знаешь, я как-то не готова стать причиной смерти другого человека, и неважно, насколько он виновен передо мной. Как потом с этим жить… Мне не у кого спросить, кроме тебя. Скажи, есть ли какой-нибудь вариант изменить решение Большого совета?

— Не знаю. Надо у Демида поинтересоваться.

— Не думаю, что это хорошая мысль. У твоего мужа личные счеты с Игнатом, ты знала об этом?

— В общих чертах, — призналась Валерия. — Демид никогда не посвящал меня в это дело, и все мои попытки выяснить подробности заканчивались ссорой. Спорить с ним бесполезно. Чтобы в нашей семье был лад, я предпочитала не касаться этого вопроса.

— Твой муж решил отомстить Игнату с моей помощью. Но у него ничего не выйдет.

— Даже так? Ты поэтому уезжаешь? — Лера нахмурилась. — Да?

— Нет, я же все тебе уже объяснила, и речь сейчас не об этом. Как думаешь, возможно ли отменить принятое решение?

— Не знаю, — женщина растерянно покачала головой. — Надо изучить законы… Поговорить с нашими юристами. Подожди, неужели, ты простила Назарова?

— Дело не в этом, — покачала головой. — Я не хочу быть причиной смерти другого человека. Не хочу и не могу и, если не попытаюсь что-то изменить, никогда не прощу себе этого.

— Я постараюсь все выяснить, — пообещала Лера, явно удивленная моими словами. — Главное, не нервничай. Но знаешь, тебе лучше не лезть в это дело. Игнат мужчина, он знал, на что идет, поддавшись эмоциям, и теперь сам должен решать свои проблемы.

Решив не продолжать этот разговор, крепко обняла Валерию и искренне поблагодарила ее:

- Спасибо тебе за всё, что ты для нас с Анечкой сделала. Ты моя единственная настоящая подруга в новой жизни и, надеюсь, нам удастся сохранить теплые отношения, несмотря на расстояние, и разногласия Игнатом и Демидом.

— Я буду тебе звонить и писать, — ответила она, расплакавшись, — и буду очень скучать.

— Буду ждать весточки от тебя…

Прощаться всегда трудно, поэтому я не стала тянуть, понимая, что это неизбежно:

— Нам пора, — перехватила на руки Анюту. — Мы как доберёмся до места, я позвоню.

— Договорились.

Игнат ждал нас у машины. При нашем появлении он поприветствовал кивком Валерию, а затем обратил свое внимание на Анечку.

— Привет, малышка, — приветливо поздоровался он.

Дочка насуплено некоторое время смотрела на него, а потом, застеснявшись и вовсе отвернулась, уткнувшись лбом в мое плечо. Я заметила, Анюта с подозрением относилась к незнакомым людям, и Игнат не стал исключением.

— Как тебя зовут? — мужчина, видимо, сдаваться не собирался. — А что ты молчишь?

— Она стесняется, — ответила я за дочь и стала усаживать малышку в детское кресло. Одна из застежек никак не хотела отстегиваться, видимо заело крепление. Дернув несколько раз, поняла, что сама не справлюсь.

— Давай, я попробую, — предложил Игнат. От неожиданности замерла и с недоверием посмотрела на него. Подпускать близко его к своей дочери я опасалась, не зная, чего еще можно ожидать от оборотня. Тем временем Назаров как-то ловко отодвинул меня и за несколько секунд пристегнул Анечку. Удостоверившись, что ребенку удобно в кресле, подмигнул малышке и посмотрел мне в глаза:

— Я никогда не причиню вреда девочке. Можешь не бояться этого.

Ничего не ответив, села в машину и отвернулась к окну. Из-за детского кресла Игнату пришлось пересесть вперед, но я была этому рада. Мне многое нужно было обдумать, но не сейчас…

— Куда едем? — поинтересовался он.

— В цветочный магазин, а потом на кладбище…

… Я стояла у могилы отца и, вглядываясь в фотографию родного человека, тихо плакала. Анечку мне пришлось оставить в машине, потому что маленькому ребенку не место на кладбище. Если честно, сначала хотела взять ее с собой, но Игнат поклялся мне жизнью нашего сына, что позаботится об Анюте и не обидит ее, и я ему поверила.