Читаем Османская империя. Шесть веков истории полностью

При уровне осадков 200 мм на равнинах Плодородного полумесяца, просторах Анатолийского плоскогорья, а также на большей части Балкан и в Причерноморье можно было заниматься богарным земледелием. Некоторые районы оседлого сельского хозяйства – равнины и невысокие холмы Балкан, Западная Анатолия, внутренняя Сирия и север Плодородного полумесяца – славились своим богатством. В стесненных условиях горной местности (Понтийский хребет, горный хребет Ливан) местное население обрабатывало разное сырье, в частности древесину. За пределами упомянутых регионов преобладало скотоводство: отгонное (Албания и соседние регионы), полукочевое (Центральная и Восточная Анатолия, границы Плодородного полумесяца, большая часть Магриба до Киренаики) или кочевое (Аравийский полуостров).

Территорию империи населяли кочевники-скотоводы (их численность сокращалась) и оседлые земледельцы (их доля увеличивалась, а окраины – урбанизировались). Равновесие между столь разными группами оставалось неустойчивым, кочевники охотно превращались в грабителей и угрожали караванам торговцев и паломников; местные власти стремились оттеснить их обратно, на пустынные земли. Балканские горы были усыпаны деревушками; еще более многолюдные и крупные поселения находились на равнинах Валахии, Венгрии или Верхней Болгарии. Население Мореи жило в страхе перед пиратами. Местные жители предпочитали селиться в городах в холмистой местности, наподобие деревень Кабилии, Корсики или Сардинии, нежели оставаться на разграбленном побережье, где зачастую случались эпидемии. Предгорья Таврских гор были усеяны крошечными домиками, предназначенными как для пастухов и животноводов, так и для скота.

Население плоскогорий Анатолии и Йемена или долин Румелии раскалывалось на соперничающие кланы. Разобщение объяснялось географическим разнообразием. Политику Османской империи по централизации власти местное население воспринимало враждебно. В труднодоступных районах среднегорья (горный хребет Ливан, Джебель-Друз, Закавказье) царила автономия. Перемещения путников и батраков осложнялись непогодой и естественными препятствиями. Для отправки экспедиций и начала военных компаний в Венгрии или Иране приходилось ждать окончания зимы.

За исключением широкой прибрежной полосы от Бейрута до Туниса с выходом на обширные, но непригодные для земледелия каменистые и песчаные равнины, местность к югу от Средиземного моря была гористой. В Европе и Малой Азии виноградники, оливковые рощи и поля, засеянные злаками, чередовались с характерными для континентального климата кустарниками и лесами. На севере Балкан и в Восточной Анатолии случались суровые зимы. Весной в хлебородных районах происходили внезапные паводки, что приводило к уничтожению посевных полей. На Балканах и во Фракии возводились «горбатые» мосты без опор: при внезапных паводках подобные конструкции обладали повышенной устойчивостью. Для Таврских гор характерны снежные зимы. Осадки с гор орошали расположенные на равнине пахотные земли и соседние пастбища: в Анатолии и на Балканах – регулярно, на Ближнем Востоке – периодически. Связь между центральными регионами и побережьем обеспечивалась за счет сезонных миграций и перегона скота (Киликия). Плоские возвышенности в Центральной Анатолии имели свои особенности: водоемы, зажатые в горных массивах; развитая прежде всего на территориях, расположенных рядом с имперскими дорогами, экономика; разбросанные вокруг тесных деревень отдельные хозяйства; характерная для всей Малой Азии историческая преемственность. Для описания разных видов почв местные языки использовали цвета: «серые» или «белые» земли предназначены для возделывания плугом; кремовый известняк и серый туф непригодны для земледелия; красноватая плодородная земля характерна для карстовых провалов; черная глинистая земля – пригодна для выращивания злаков всюду, за исключением очень дождливых районов. Каменистые почвы карстовых районов хорошо удерживали влагу и подходили для выращивания винограда, а также оливковых и фруктовых деревьев. Большое климатическое разнообразие соответствовало обилию рельефов: от угрюмых засушливых районов до приветливых лесистых предгорий.

Перейти на страницу:

Похожие книги

Психология войны в XX веке. Исторический опыт России
Психология войны в XX веке. Исторический опыт России

В своей истории Россия пережила немало вооруженных конфликтов, но именно в ХХ столетии возникает массовый социально-психологический феномен «человека воюющего». О том, как это явление отразилось в народном сознании и повлияло на судьбу нескольких поколений наших соотечественников, рассказывает эта книга. Главная ее тема — человек в экстремальных условиях войны, его мысли, чувства, поведение. Психология боя и солдатский фатализм; героический порыв и паника; особенности фронтового быта; взаимоотношения рядового и офицерского состава; взаимодействие и соперничество родов войск; роль идеологии и пропаганды; символы и мифы войны; солдатские суеверия; формирование и эволюция образа врага; феномен участия женщин в боевых действиях, — вот далеко не полный перечень проблем, которые впервые в исторической литературе раскрываются на примере всех внешних войн нашей страны в ХХ веке — от русско-японской до Афганской.Книга основана на редких архивных документах, письмах, дневниках, воспоминаниях участников войн и материалах «устной истории». Она будет интересна не только специалистам, но и всем, кому небезразлична история Отечества.* * *Книга содержит таблицы. Рекомендуется использовать читалки, поддерживающие их отображение: CoolReader 2 и 3, AlReader.

Елена Спартаковна Сенявская

Военная история / История / Образование и наука