Османы. История великой империи

Великий визирь нуждался в поддержке духовенства, поэтому хорошие отношения с шейх уль-исламом были залогом спокойствия для правой руки султана. Хусейн-паша Кёпрюлю не смог привлечь на свою сторону шейх уль-ислама Фейзуллу-эфенди, бывшего учителем и наставником юного шехзаде Мустафы. Став султаном, Мустафа II назначил Фейзуллу на высшую духовную должность и продолжал прислушиваться к его советам. Амбициозный Фейзулла-эфенди, помимо духовной власти, желал заполучить и светскую. То ли противоборство с ним подорвало здоровье Хусейна-паши, то ли просто так совпало, но в начале сентября 1702 года он оставил свой высокий пост, а спустя две с половиной недели скончался. Новым великим визирем был назначен ставленник Фейзуллы-эфенди Мустафа-паша Далтабан, серб, прежде занимавший должности аги янычар и бейлербея нескольких эялетов.

Правление Фейзуллы-эфенди оказалось недолгим. Он сумел настроить против себя не только вечно недовольных янычар и бедноту, но и улемов, которые обвиняли шейха в сговоре с христианами – уж очень много уступок было сделано им по мирному договору 1699 года.[165] Недовольство вылилось в восстание, вспыхнувшее в августе 1703 года в столице, откуда восставшие пошли на Эдирне, где Мустафа продолжал жить и после того, как стал султаном. Фейзулла-эфенди и его старший сын Фетхулах-эфенди были убиты разъяренной толпой, а Мустафа II был вынужден передать трон своему младшему единоутробному брату Ахмеду, получившему третий порядковый номер. Ахмеду на тот момент было тридцать лет. Подобно Мустафе, он содержался не в кафесе, а в более свободных условиях в султанском дворце в Эдирне. Современники отзывались о нем как образованном человеке, знатоке истории, ценителе поэзии и искусном каллиграфе.

В целом, правление султана Ахмеда III было благоприятным для тяжело больной, но всё еще сохранявшей свое могущество империи. Об этом можно судить хотя бы по тому, что своему преемнику и племяннику Махмуду I Ахмед оставил далеко не пустую казну. Будучи образованным человеком, султан понимал важность образования и потому поощрял строительство школ и интерес к наукам, в частности – переводы иностранных трактатов. Именно при Ахмеде, в 1729 году, была напечатана первая книга на старотурецком языке. Образцом для османов стала Франция, передовое европейское государство, имевшая противоположные интересы с Габсбургами, Россией и Речью Посполитой. Это обстоятельство способствовало сближению Стамбула и Парижа. Султанские послы, изучившие нравы и обычаи французского двора, составили подробный отчет, который стал чем-то вроде учебника для султана и его приближенных. Одним из заимствований стала мода на разведение тюльпанов, отчего правление Ахмеда III назвали «эпохой тюльпанов».

Что же касается эпохи Кёпрюлю, то она завершилась в 1710 году двухмесячным пребыванием в должности великого визиря Нумана-паши Кёпрюлю, сына Фазыла Мустафы-паши. С приходом к власти Ахмеда III позиции семейства Кёпрюлю в значительной мере ослабли. Несмотря на родство с османами через женитьбу на дочери Мустафы II Айше-султан, Нуман-паша скатился с должности анатолийского мирмирана[166] в правители острова Эвбея. Подобное понижение носило унизительный характер, но выбора у Нумана-паши не было – он проглотил обиду и продолжал служить своему владыке султану в надежде на то, что судьба еще даст ему шанс. Постепенно Нуман-паша дослужился до ответственной должности командующего белградским гарнизоном. Он старался казаться идеальным начальником – денно и нощно радел о службе, не брал взяток (или же брал скрытно и не со всех подряд), держал подчиненных в строгости. Это сработало – в середине 1710 года султан Ахмед призвал Нумана-пашу и назначил его великим визирем. 16 июня воссияла звезда Нумана-паши, а уже 17 августа угасла, и вместе с ней окончательно угасло влияние семейства Кёпрюлю.