Осмос

«Ну, она бы сначала позвонила, малыш». — «Да нет, не скажи… ведь сбежала-то она без предупреждения, так что и вернуться бы могла неожиданно». Пьер мог сколько угодно хохотать, сколько угодно кормить себя сказками о том, как бы она была неприятно поражена и какой бы приступ ревнивой злобы испытала, если бы увидела, как они счастливо живут, как им хорошо вдвоем с отцом и как они веселятся, он мог хоть обожраться этими россказнями, но она так и не приехала ни с предупреждением, ни без предупреждения. Он поднялся к себе наверх полубольным и улегся на полу под окном, где, по его мнению, она не могла его сразу найти, потому что привыкла его искать на кровати. Да, там уж она не застанет его врасплох! Как только во снах она приближалась к нему или только хотела приблизиться, он сжимал кулачки и кричал ей прямо в лицо: «Уходи, я не люблю тебя! Уходи!» Наконец она на время оставила его в покое, перестала ему докучать своими неожиданными появлениями. Вплоть до того дня, когда он научился писать…

В школе он избегал одноклассников, сторонился их и дичился, он замкнулся в себе, был пассивен на уроках, не поднимал палец, то есть не выказывал готовность ответить на вопрос учителя. Он больше не был тем всезнайкой, кто больше всех трещал на уроках без умолку и во все совал свой носишко, он всегда торопился поскорее уйти из школы, поскорее вернуться домой. По окончании четверти в его дневнике появилась запись: «Слишком погружен в свои мысли или мечты, рассеян, невнимателен». Марк снова насторожился, даже, пожалуй, еще больше, чем прежде. Какие подозрения роились в голове этого мальчишки? В чем он не смел признаться, быть может, даже самому себе? Какие невысказанные мысли таились в его голове, какие слова не смогли сорваться с этих словно зашитых намертво губ? О чем он думал, когда их взгляды встречались и у Марка возникало такое ощущение, будто от всепроникающего взгляда Пьера ничто не могло укрыться?

«Эй, где ты витаешь?» — спрашивал его Марк. «Нигде… просто хочу спать», — отвечал Пьер. Но о чем он думал в тот момент, когда книга вываливалась у него из рук и он проваливался в сон, как в бездну? Порой Пьер просыпался среди ночи от щелчка выключателя и сквозь чуть приоткрытые веки видел, как его отец ходит взад-вперед по комнате, как он открывает его портфель, перелистывает тетради и книги, вытряхивает и выворачивает карманы его штанов и куртки, как он волнуется и тяжело вздыхает. Пьер чувствовал себя неловко, он был смущен, как будто это не его отец устроил у него в комнате обыск, а как будто он шпионил, подглядывал за отцом. Разумеется, у его отца были веские причины для того, чтобы «инспектировать» его вещи. Так, наверное, всегда бывает, когда ребенок либо слишком разговорчив, либо, наоборот, слишком молчалив.

Марк призвал на помощь старый педагогический прием, чтобы побольше узнать о тайных помыслах Пьера. Он купил ему тетрадь, в которую тот должен был записывать все, что ему приходило в голову, хотя бы по одной фразе в день. И Пьер подчинился, он покорно делал записи, нечто вроде: От твоей собаки воняет, ты должен чистить ей зубы, потому что у нее ужасно несет из пасти, быть может, у нее, как у людей, кариес. Я тебе уже не раз говорил, что не люблю кровяную колбасу, она слишком острая и от нее язык огнем горит. Купи мне новые ролики, а то я больше не буду застилать твою кровать.