Основание

Ночевать меня отправили домой, в мой новый и первый в моей жизни собственный дом. Неразговорчивый шофер, мрачноватостью и стилем одежды напоминающий Роберта Карловича в молодости, за двадцать минут довез меня на знакомой черной машине с затемненными стеклами до моего нового жилища. Научил меня пользоваться пластиковыми карточками-ключами и проводил до дверей моей квартиры. От немедленного осмотра своего подземного гаража я отказался, справедливо рассудив, что у меня еще будет время познакомиться и с гаражом, и с чудо-автомобилем, который меня там ждал. Шофер предупредил, что будет ожидать меня возле дома в семь часов утра, и откланялся. Я приложил свой пластиковый ключ к стальной пластине на двери, как научил меня шофер, и дверь с приятным щелчком открылась. Искать выключатель в прихожей мне не пришлось, как только я переступил порог, в коридоре сам собой зажегся свет. Пустовато у меня в прихожей. Не пустовато даже, а просто пусто, только в ближайшем углу стоит низенькая табуретка, предназначенная, наверное, для комфортного снятия и надевания обуви. Я вспомнил, что в коридоре во всех стенах скрыты встроенные шкафы, но разыскивать их прямо сейчас ни нужды, ни желания не было. Цвет прихожей мне, честно сказать, не понравился. Я хорошо помнил, что именно я сам настоял на этом зеленом, слегка кислотном цвете. Дизайнер, рабская душа, предлагавший изначально светло-бежевый цвет, очень одобрил мой выбор. Не то чтобы я его в этот момент сильно осуждал, но он мог бы быть понастойчивее.

Я провел взглядом по коридору в поисках уютных домашних тапочек и не обнаружил ничего похожего. Тщательно вытерев подошвы туфлей о мохнатый коврик кислотной расцветки, лежащий у входной двери, я уверенно двинулся на кухню. Планировку квартиры я хорошо изучил дистанционно через интернет. Когда я был в этой квартире в первый и последний раз два года назад, на полу еще была только бетонная стяжка, а на ровных серых стенах не было и следа обоев.

Я отложил подробное исследование квартиры до лучших времен, принял душ и улегся спать.

Глава VI

Траутмана похитили. Он подозревает Роберта Карловича. Знакомство с похитителем, которому Траутман соглашается оказать услугу. С Траутмана берут нерушимое обещание, используя полиграф. Петров демонстрирует добрые намерения и рассуждает о секвенциях. Как Петров искал мать для своего сына.

Было без десяти минут семь. Я очень не люблю ждать, и мне не нравится, когда ждут меня. Поэтому я вышел из подъезда своего дома заранее и проследовал за ограду. Черная машина с затемненными стеклами уже ждала меня. Не успел я плюхнуться на переднее пассажирское сидение, как машина рванула с места. Оказалось, что при мощном старте покрышки визжат не только в кино. Я повернулся к шоферу, собираясь, как мужчина с мужчиной обсудить крутящий момент, число лошадиных сил и прочие, дорогие сердцу любого водителя, вопросы. Шофер был не вчерашний — другой. По стилю оба они не слишком отличались — такой же черный костюм и неприступное выражение лица. Еще одна копия Роберта Карловича в юности. В том, что это другой человек, я не сомневался — у сегодняшнего водителя были смешные мушкетерские усики, закрученные колечками кверху. Уж я-то хорошо знаю, что такие усики за ночь не отрастают. У некоторых они не отрастают вовсе, как я уже, кажется, упоминал. Ни за ночь, ни за две, ни за полгода. Ваш покорный слуга трижды пытался сделаться заводчиком усов. Наилучшее мое достижение в этом направлении напоминало зубную щетку из натуральной свиной щетины, отслужившую двадцать лет на фронте гигиены ротовой полости.

Настроение у меня было самое благодушное и несколько игривое. Поэтому я планировал высказать водителю пару-тройку комплиментов касаемо усов. Еще я собирался уяснить точный смысл слова «нафабренные», значение которого я, в общем и целом представлял, но хотел бы уточнить. Почему-то я был уверен, что шофер владеет этим термином досконально. Едва я открыл рот, чтобы произнести учтивую глупость, как шофер резко произнес: «Дайте сюда вашу левую руку, скорее!». Я не очень понял, как именно следует «дать руку», но сообразил, что речь идет о чем-то серьезном, и протянул руку влево, поместив ладонь где-то между рулем и физиономией водителя. Не отрывая взгляда от дороги, коварный возничий ткнул меня в тыльную сторону кисти чем-то острым. Мне сделалось очень больно, о чем я с возмущением собрался сказать этому негодяю. Но вместо этого закрыл глаза и заснул.