Основание. Пятый пояс

Жаль, конечно, у моей семьи не нашлось таких больших летающих мечей, какие я видел в городе Ян у союзов. Просто потому, что пришедшие в мою семью бывшие орденцы были слишком сильны. У них не возникало необходимости вывозить на Поле Битвы десятки Мастеров. Пришлось тратиться и на это.

Вот опять… И, вроде как, всё верно и никто не придирётся к именованию бывшие орденцы, но только если не захочет придираться. Мне ли не понимать, что может найтись тот, кто не упустит возможности вцепиться в неосторожно прозвучавшее слово?

Я невольно оглядел небо в поисках точек Властелинов или не дай Небо Повелителей.

Хотя я уходил из Пяти Ветров за неделю до истечения назначенного Вартолом срока, так быстро, как только сумел, даже Озман не мог гарантировать мне, что тот уже не отправил сообщения Эрзум, Кунг или Вилор. Таким он не делился даже с сыновьями, даже с любимыми сыновьями, которым сулил своё место. Впрочем, самый любимый сын, в которого он вложил всё, что мог, сейчас калека после Диких Земель и не может даже пользоваться мыслеречью. И уж тем более не мог ничего обещать мне с теми слухами, что расходились от города Пяти Ветров подобно кругам от брошенного в воду камня. Слишком уж наследили орденцы, такой толпой заявившиеся к никому не известному Иралу прямиком от Кунг.

Глупо, конечно, оглядывать небо, являясь всего лишь Предводителем. Властелины семьи раскинули своё восприятие настолько далеко, насколько смогли и молчат. Молчит Седой, молчит Рагедон, который как раз отвечает за стражу и охрану, и чьи люди улетели на самую границу его восприятия, стали его глазами, которыми он заглянул за границы своей силы.

Никто не летит сюда, чтобы стереть с лица земли остатки Ордена. Молчат нефриты Голоса, которые связаны с такими же артефактами Красноволосого и Озмана. Если это и случится, то не здесь, не рядом с городом Пяти Ветров и не сейчас.

— Глава, — прервал мои мысли о самом плохом как раз таки Рагедон. — Почему вы продолжаете именовать Аранви Седым? Младшие спрашивают меня, не обижены ли вы на него? И беспокоятся о будущем Илдура в семье.

Я отвёл взгляд от горизонта, переспросил:

— Беспокоятся о будущем? О его месте?

— О его жизни, если уж быть откровенным, глава. Он поставил вас на колени. Их главу. Этим недовольны даже младшие, трудно представить, насколько недовольны этим вы сами.

— Ха! — воскликнул Седой. — Тоже заметил, что наш молодой глава ещё тот мстительный тип?

Я едва удержался от того, чтобы не закатить глаза. Спасибо за поддержку, Седой, и за помощь в уничтожении глупых слухов.

Властелины, огромное могущество, огромные возможности, семь десятков лет жизни за спиной, а ничто простое, буквально закалковое им не чуждо: Рагедон, который следил восприятием за пространством в десятки ли, просто и незатейливо покосился сначала на Седого, а затем на меня.

Я же с усмешкой сообщил:

— Похоже, Седой только что ответил на первую часть твоего вопроса. Я называю его Седым, а он меня не просто главой, а молодым главой, потому что нас слишком много связывает, — его Малец я всё же решил не упоминать.

— Доверие, — поднял палец вверх Седой и потыкал им в небо. — Это показывает доверие между нами.

— Я всё же лучше описал наши отношения, — не согласился я с Седым. — Насчёт Красноволосого же…

— П-ф! Ха-ха-ха! — фыркнул, а затем зашёлся в хохоте Седой.

Я подождал, когда он отсмеётся, продолжил:

— Да, у него тоже прозвище, и с ним, в отличие от Седого, всё наоборот. Мы в тот день не поладили. Но, и я надеюсь, ты вобьёшь это в головы тех, кто задаёт тебе эти вопросы, лишь потому не поладили, что я нарочно выводил его из себя, разыгрывая представление перед местным главой фракции, Вартолом. И это я сам встал на колено, а не он меня поставил.

— Я понял, глава, — кивнул Рагедон.

— Он понял, но не поверил, молодой глава, — снова фыркнул Седой.

— Даже так?

— Предводитель середины этапа против могучего Властелина? — сказал прямо Седой.

Я поджал губы и промычал, признавая его правоту:

— Хм-м.

— И как ты решишь эту проблему, молодой глава?