Основатель

– Красивая женщина с горячими чувственными губами и мягкими нежными руками, не так ли? – Некромант не отрываясь смотрел на Вэнса, и тому показалось, что лицо кадаверциана начинает напоминать костлявый лик Смерти. – Знаешь, кто был моим учителем? Одно из первых созданий Основателя. Чудовище по имени Молох. Он дал мне силу, позволяющую управлять мертвой материей и существами потустороннего мира, а также дух своего создателя. И все мое существование с момента обращения было посвящено борьбе с сущностью, живущей в моей душе. Я не позволял ему вырваться на свободу многие тысячелетия…

Вольфгер замолчал, слепо глядя мимо Вэнса на стекла, которые медленно затягивала изморозь.

– Те, кто убил меня, посчитали, что сумеют управлять им лучше меня. Они не думали о последствиях. Они посчитали себя всемогущими. Пусть пожинают плоды своей самонадеянности.

Холод снова уполз под машину, дышать стало легче. Вольфгер перевел взгляд на Вэнса и улыбнулся почти по-дружески:

– Тебе говорили, что твой дар рано или поздно сведет тебя с ума? Чем чаще ты будешь приходить сюда, тем быстрее это произойдет. Отправляйся домой, Гемран. И скажи своим могущественным друзьям, пославшим тебя сюда, что Основатель неуничтожим.

Вэнс помолчал, глядя на рукава своей куртки, покрывающиеся белым рисунком инея, и произнес тихо:

– Ты прав. Меня обратила прекрасная женщина. И я не хочу, чтобы она погибла от рук Основателя, его слуг или кого-то еще. Я понимаю, ты зол на тех, кто убил тебя…

– Все гораздо хуже, – с прежней насмешкой отозвался кадаверциан. – Я не зол. Я мертв. И мне уже все равно.

– …но неужели нет никого, кто был бы дорог тебе? – продолжил Гемран, изо всех сил пытаясь разрушить холод и равнодушие Вольфгера. – Ради кого ты мог бы помочь?

Некромант отвернулся от Вэнса, глядя вперед, на черную улицу, снова появившуюся за стеклом, ставшим прозрачным.

– Если они узнают, как избавиться от Основателя, что получу я?

На миг фэриартосу показалось, что Вольфгер снова издевается над ним, но он спросил вежливо:

– Что ты хочешь?

– Вечность в салоне старой машины в грязном переулке не слишком радостная перспектива, не находишь? Найди кого-нибудь, кто скрасит мое одиночество.

– Кого?

Кадаверциан взглянул на Гемрана, похоже, искренне наслаждаясь его удивлением.

– Дона Кадаверциан. Пожалуй, остаток вечности я бы согласился провести вместе с ней.

– Но она жива! Ты хочешь, чтобы я убил ее для тебя?!

Вольфгер пожал плечами:

– А ты хочешь, чтобы жила твоя Паула? Меняю ее жизнь и благополучие всего мира на жизнь Доны.

– Но я не могу распоряжаться чужой судьбой!

– Именно за этим тебя сюда и отправили. Распоряжаться судьбами. Так что делай свой выбор быстрее.

– Тебе доставить ее немедленно или ты подождешь? – насмешливо спросил Гемран, пытаясь придать разговору хотя бы тень разумности.

– Я подожду, – благодушно отозвался Вольфгер. – Недолго.

Теперь Вэнс отвернулся от собеседника для того, чтобы смотреть на мокрую черную улицу за окном.

Дона за жизнь, спокойствие и счастье Паулы… За его собственную возможность быть с любимой женщиной. За возвращение прежнего мира…

– Хорошо. Я… обещаю.

– Ты понимаешь, что не можешь нарушить слово, данное умершему, видящий смерти? – В глазах некроманта вдруг снова вспыхнула зелень, а из голоса исчезли добродушные интонации. – Иначе твоя магия обернется против тебя.

– Да. Я знаю.

– Большой круг, – негромко произнес бывший мэтр кадаверциан. – Кровь и сила всех кланов… Витдикта. И артефакт, в который можно запереть его дух.

– Запереть? – переспросил Гемран, заставив себя не думать о только что данном обещании. – А можно его уничтожить?

Вольфгер помолчал, затем ответил негромко, словно беседуя сам с собой:

– С помощью человека, пережившего Витдикту, можно получить надежную тюрьму для одного из гин-чи-най. У смертного нет магической силы, он не связан с ночным миром, обратить его вторично нельзя. Тень Витдикты сможет сдерживать Основателя надежнее любых оков… После смерти пути людей и наши пути слишком разные. Когда человек умрет, чужой дух, слитый с его сознанием и душой, рассеется… Кстати, – добавил он, – клан Леарджини пытался создать вместилище для духа Основателя. И погиб именно поэтому.

Он замолчал, явно потеряв интерес к собеседнику. Радио снова забормотало на одной ноте, и сильнее забарабанил по крыше дождь.

– Спасибо, – сказал Вэнс.

– Не за что, – равнодушно откликнулся некромант. Потом снова взглянул на Гемрана: – И вот еще что. Моему ученику, Кристофу, очень интересно, как здесь. После смерти. Скажи ему… холодно… Жутко холодно…

Пространство вокруг вдруг затуманилось, превращаясь в сизый дым. Его клубы закружили вокруг Вэнса, чтобы постепенно начать таять… и медленно рассеялись.

Гемран открыл глаза и понял, что лежит в густой траве под ивой. Он не мог двигаться, едва мог дышать. Мир призраков выпил все его силы.