Основатели

— Согласно результатам последней проверки производной функции, это так, — Дорник очень старался избежать возможной ловушки.

— Хорошо. Но добавим к этому вероятность убийства Императора, возможность восстания под предводительством вице-короля, периодические экономические кризисы, снижение активности по исследованию новых планет и кроме того…

Он все продолжал. Упоминая очередной фактор, он каждый раз касался панельки, и на табло появлялся новый символ, тут же включавшийся в основную функцию, в результате чего та постепенно расширялась и изменялась.

Гааль перебил старика только один раз:

— Такое преобразование этого множества мне кажется сомнительным.

Селдон повторил операцию медленнее.

— Но ведь вы произвели это с помощью запрещенной социальной операции!

— Хорошо, молодой человек, соображаете вы быстро — но все же недостаточно быстро. В такой комбинации она не запрещена. Давайте-ка разложим по рядам.

На этот раз процедура заняла куда больше времени; но, когда Селдон закончил ее, Дорник смущенно произнес:

— Да, теперь я понял. Вы были правы.

Наконец Селдон завершил все преобразования.

— Вот Трантор через пятьсот лет. Что вы можете сказать по этому поводу? — он склонил набок голову, ожидая.

Гааль не верил своим глазам.

— Полный крах! Но этого не может быть!.. Трантор всегда был…

Возбужденное напряжение, свойственное обычно лишь молодым, переполняло Хари Селдона — казалось, у него состарилось только тело.

— Но вы сами видели, как мы получили этот результат! Выразите его словами, забудьте на минуту о символах.

Дорник медленно заговорил:

— С постепенным углублением специализации Трантор оказывается все более уязвимым, неспособным защитить себя. Одновременно, как административный центр Империи, он становится все более ценной добычей. Линия наследования престола становится все более спорной, а вражда между знатными семействами — открытой. Социальная ответственность исчезает начисто.

— Достаточно. Какова численная вероятность полного уничтожения столицы в течение пяти веков?

— Я затрудняюсь сказать.

— Но вы, конечно, могли бы провести дифференцирование поля?

Дорник почувствовал оказываемое на него давление. Селдон не предложил ему свой калькулятор, хотя панель его была всего лишь на расстоянии фута от глаз молодого человека. Гааль стал лихорадочно считать в уме, чувствуя, как на лбу его проступает пот. Наконец, он выдал ответ:

— Примерно восемьдесят пять процентов.

— Неплохо, — протянул Селдон, выпятив нижнюю губу, — но и не блестяще. Точный ответ — девяносто два с половиной процента.

— За это вас и прозвали вороном-Селдоном? Подобных расчетов в журналах я не встречал, — сказал Гааль.

— Естественно. Это — не для печати. Не может же Империя позволить открыто заявлять о ее нестабильности! Но для психоистории это довольно простое упражнение. Однако недавно в аристократические круги просочилась информация о некоторых наших исследованиях.

— Это плохо?

— Не обязательно. Мы стараемся учитывать все факторы.

— Так вот почему за мной следили!

— Да. Все, имеющее отношение к моему проекту, находится под их наблюдением.

— Вам грозит опасность, сэр?

— О, да. Существует вероятность — одна целая семь десятых процента — что меня приготовят к смертной казни. Разумеется, проект это не остановит — такую возможность мы тоже учли. Ну хорошо, думаю, завтра мы увидимся в Университете.

— Конечно!

5