Основатели (СИ)

— Не думаю, — хмыкнул Годрик. — Этот длиннорясый, Невилл или как там его, когда махал палочкой, кажись, орал всё, что взбредет ему в голову: и на латыни, и по-нашему, всё вперемешку. Я слышал, как он вопил: «Остолбеней!» Остолбеней, представляешь? Ну и заклинаньице, курам на смех. Я, понятное дело, в ваших книжных премудростях не шибко разбираюсь, да и ни к чему они мне, но и то соображаю, что не может быть таких дурацких заклинаний. И если вопить что ни попадя и размахивать палочкой во все стороны, то ничего не выйдет. Надо особые слова знать, латинские, — только в них есть сила. Недаром же и Священное Писание на латыни придумано.

Реувен фыркнула, поразившись такому наивному невежеству.

— Священное Писание всего лишь переведено на латынь, — начала было она, но тут дверь сарая распахнулась, и на пороге появился грузный багроволицый мужчина, в котором Элазар узнал хозяина постоялого двора.

— Эвон, сколько вас, — проговорил он, хмуро оглядывая постояльцев. — Набились, как тараканы. Ты, черномордый, — он ткнул толстым пальцем в сторону Элазара, — я брал с тебя плату за одного, а ты притащил еще троих! Да вдобавок и сумки какие-то, и сундук, — он воззрился на сундук, с которым сражался Годрик. — Что это у вас там? Уж не скупщики ли вы краденого? — хозяин прошествовал в сарай, сверля Элазара недобрым взглядом из-под клочьев бровей. — Я сразу заподозрил неладное, как твою нехристеву рожу увидел, — сообщил он. — Знаю я вас, христопродавцев, — с вами держи ухо востро.

— Я добрый христианин, — подчеркнуто-учтиво возразил Элазар. — Мы с моими почтенными спутниками отправляемся в дорогу, вот почему и взяли с собой столько…

Хозяин перебил Элазара:

— Добрый христианин! — расхохотался он. — С такой-то рожей! Да у тебя, приятель, на лбу написано, что ты из этих, из магов, тьфу, пакость, — хозяин сплюнул. — Ну-ка, покажи, что там у тебя в сумках. Сдается мне, давеча я продешевил — вон у тебя сколько добра. Делись давай — не то кликну ночную стражу, вдруг вы разбойники какие, притащили сюда добычу, награбленную у честных людей.

Элазар забегал глазами. Он понял, что хозяин почуял поживу, и теперь так просто от него не отвяжешься. Элазар раздумывал, каким бы заклинанием его обезвредить, — но пока он медлил, Годрик приподнялся, быстро достал волшебную палочку и запустил в хозяина Петрификус Тоталусом.

— Ну, теперь он уж точно не побежит за ночной стражей, — ухмыльнулся Годрик. Он взялся за ноги обездвиженного хозяина, оттащил его в угол и закидал соломой. — Пускай полежит тут, — удовлетворенно сказал Годрик. — Утром расколдуем. А если не бросит свои козни, так я его вон — поленом пристукну, — Годрик кивнул на поленницу, стоявшую неподалеку, — после такого он еще долго не очухается. Эй, парень! — крикнул Годрик в дверь проходящему мимо слуге. — Принеси-ка нам вина и еды! Да гляди, неси всё самое лучшее: твой хозяин так распорядился.

Элазар убрал свою палочку обратно и окинул Годрика заинтересованным взглядом.

— Сэр рыцарь, — произнес он вкрадчиво, — верно ли то, что ты владеешь магическим искусством?

— Не, в искусстве мне надобности нет, — ответил Годрик. — А вот пару-другую полезных для моего ремесла заклинаний знаю; и если что — могу и мечом себе подсобить. Он у меня тоже волшебный, из чистого серебра самим королем гоблинов откованный. Может, кто и скажет, что я его у гоблинов украл — так вы не верьте, мало ли что брешут.

Элазар пропустил разглагольствования простоватого рыцаря мимо ушей. Подождав, пока слуга — он оказался на удивление расторопным — оставит им еду и питье и скроется за дверью, Элазар подступил к Годрику:

— Как ты уже, верно, слышал, доблестный сэр Годрик, мы отправляемся в дальнюю дорогу, — сказал Элазар. — И в нашем долгом, многотрудном и опасном пути нам весьма пригодился бы такой человек, как ты — сильный и отважный рыцарь, да еще и владеющий магией. Лорд, который взял нас на службу, — к нему-то мы и идем — щедро одарит тебя в конце пути, а я со своей стороны могу обещать хороший стол и ночлег в дороге.

Годрик свел к переносице светлые брови, раздумывая над предложением Элазара.

— Послужить можно, — ответил он. — Я не раз охранял паломников в пути на Восток к святым местам, да и с купцами из ваших имел дело, так что мне не впервой продавать свой меч и волшебную палочку — лишь бы в цене сойтись. Только вот что… Из квартала волшебников мы сбежали вместе, вместе нам и награбленное делить, — Годрик поднял с пола сундук и протянул его Элазару. — Открывай. Поделим по справедливости: половину — мне, половину — тебе; баба и малец не в счет. Я честный человек, не чета тому прощелыге, — Гриффиндор презрительно пнул хозяина постоялого двора, укрытого соломой, — я обирать тебя не стану.

На тонких темных губах Элазара зазмеилась улыбка.

— О, сэр рыцарь, боюсь, ты сам откажешься от своей доли, когда увидишь, что в этом сундуке, — заверил он и, достав палочку, проговорил: — Аллохомора!