Основатели США: исторические портреты

Объявление Францией войны Пруссии, Австрии, Англии, Испании и другим европейским державам послужило Гамильтону дополнительным аргументом для нападок на франко-американский договор 1778 г. Поскольку этот договор определял военно-политический союз между двумя странами как оборонительный, доказывал Гамильтон, постольку американцы вправе отречься от какой-либо помощи Франции, выступившей в качестве «агрессора». Попутно глава федералистов пытался раскритиковать и то положение джефферсоновцев, что помощь США со стороны Франции в борьбе за республиканские идеалы в годы войны за независимость накладывала теперь определенные моральные обязательства на американцев. Возражения, приводимые Гамильтоном, звучали внешне правдоподобно: Франция, писал он, помогала США отнюдь не из-за симпатий к Американской республике, а исходила из собственных корыстных интересов, стремясь ослабить главного европейского противника — английскую монархию. Однако при этом Гамильтон «упускал» из виду, что корыстные мотивы характеризовали в годы войны за независимость позицию французского монарха, а не французской нации[76].

В 1793 г. Джефферсон, осознав тщетность борьбы с внешнеполитической линией министра финансов, ушел в отставку с поста государственного секретаря. Гамильтон особо дорожил этой победой. Препятствия на пути к договору с Англией теперь были полностью расчищены. Подписанный в 1794 г. в Лондоне договор ущемлял национальное достоинство американцев, совсем недавно одержавших победу над Англией, и вызвал массовые протесты в стране. Тем не менее ратификация в 1795 г. договора конгрессом свидетельствовала о том, что правящие круги США усвоили гамильтоновскую логику.

Однако силы самого Гамильтона к этому времени были подорваны в жестокой борьбе с противниками, в которой обе стороны не гнушались никаких средств.

В 1793 г. джефферсоновцы докопались до скандальной истории, связанной с Гамильтоном. В 1791 г. в один из дней, когда Элизабет Гамильтон с детьми отдыхала на вилле отца в Олбэни, в доме министра финансов в Филадельфии появилась некая миссис Мэри Рейнольдс. Проявив, по-видимому, незаурядные актерские способности, она поведала Гамильтону о злодеяниях своего супруга, бывшего служащего министерства финансов, оставившего ее без средств к существованию. После этой встречи между министром финансов и миссис Рейнольдс завязалась любовная интрига. Кульминацией всего дела стал день, когда Гамильтон получил письмо от Джеймса Рейнольдса, в котором тот обнаружил прекрасную осведомленность о тайной связи своей жены. За молчание оскорбленный супруг требовал доллары. Что касается миссис Рейнольдс, то она немедленно перестала встречаться со своим возлюбленным. Гамильтону удалось откупиться от шантажа супругов-заговорщиков при помощи круглой суммы. Но все же скрыть скандальное дело от противников министр финансов не смог.

В 1795 г. Гамильтон, не выдержав новых нападок со стороны оппозиционной прессы в адрес неудачливого воителя против пенсильванских фермеров, вышел в отставку. Он рассчитывал переждать, пока улягутся страсти, чтобы потом вновь окунуться в большую политику. Обстоятельства, однако, не благоприятствовали осуществлению его планов. В 1797 г. главой правительства США стал Джон Адамс, выдвинувшийся в лидеры федералистов. Он не мог забыть, что, будучи вице-президентом при Вашингтоне, не оказывал никакого влияния на дела кабинета, в то время как министр финансов диктовал в нем свою волю. Адамс теперь и близко не хотел подпускать к дверям кабинета духовного вождя своей партии. Он рассвирепел и сделал строгие внушения членам своего правительства, проведав однажды, что Гамильтон пытается воздействовать на них закулисными методами. Не ладились у Гамильтона дела и в собственном штате. Здесь непреодолимые препятствия на пути к власти поставил ему лидер оппозиции Аарон Бэрр. Вступив в схватку с Адамсом и Бэрром, Гамильтон все более увязал в низкопробной политической интриге.

В 1800 г. на пост президента США претендовали сразу три заклятых врага Гамильтона — Дж. Адамс, А. Бэрр и Т. Джефферсон. У бывшего министра финансов едва теперь хватало времени на то, чтобы вынашивать и осуществлять мстительные замыслы. Сначала он сочинил злобный памфлет против Адамса, в котором обвинял его во всех смертных грехах. Инсинуации Гамильтона вызвали возражения даже у его близких друзей, уговоривших его воздержаться от публикации памфлета. Однако копия памфлета уже была в руках агентов Бэрра, которые незамедлительно предали его огласке. В результате американцы могли убедиться в том, что обуреваемый жаждой мести Гамильтон готов был внести раскол в ряды собственной партии в тот момент, когда шансы на успех у их противников были необычайно велики.