Основатели США: исторические портреты

Идея федеративной Британской империи Франклина, воспринятая вскоре патриотическим лагерем в целом, отразила, кроме всего прочего, глубокую неприязнь и недоверие американцев к английскому парламенту и одновременно их веру в добрую волю короля. В 60-70-х годах антиамериканская политика Англии ассоциировалась для колонистов с кознями парламента, Король же, намерения которого в действительности не расходились с волей парламента, оставался как бы в тени. Дж. Дикинсон, выдвинувший в 1767–1768 гг. в «Письмах пенсильванского фермера» идею широкого заговора парламента и министров против американцев, который де сохранялся втайне от монарха, выражал не только собственную точку зрения, но и убеждения многих колонистов. В конце 1768 г. один из самых просвещенных американцев своего времени, Б. Раш, описывая впечатления от посещения палаты общин, определял ее как «место, где впервые возник план порабощения Америки». «Здесь, — продолжал он, — общины узурпировали верховную власть над колониями, отняв ее, подобно грабителям, у короля…» А Патрик Генри, обличавший тиранов всех времен в виргинской ассамблее в мае 1765 г., не сомневался в непогрешимости английского монарха даже в середине 1774 г. Не скоро избавился от веры в добрую волю английского монарха и Франклин. Но признавая королевскую власть в североамериканских провинциях, Франклин вместе с тем постоянно подчеркивал, что она не имеет абсолютного характера, а ограничивается в каждой колонии представительным органом подобно тому, как ограничивается воля монарха парламентом в Англии.

Франклин остро реагировал на медленное усвоение руководителями американских патриотов идеи гомруля. В 1768 г. в предисловии к лондонскому изданию «Писем пенсильванского фермера» Дикинсона он выразил неудовлетворенность тем, что его соотечественник сохранял за парламентом право «регулирования торговли» колоний. Он удивлялся непоследовательности «Циркулярного письма» массачусетской ассамблеи 1768 г., составленного С. Адамсом, в котором наряду с признанием ассамблеи единственным представителем воли жителей колонии еще присутствовало определение английского парламента как верховной власти в Северной Америке. В июле 1770 г. в письме к одному из лидеров патриотов в Массачусетсе, Т. Кушингу, Франклин выражал категоричное пожелание, чтобы «такие выражения, как верховная власть парламента над нами, и подобные им, в действительности ничего не значащие… перестали употребляться в Ваших публичных высказываниях».

К чести С. Адамса в самой Северной Америке (Франклин вернулся на родину накануне войны за независимость) он первым со всей решительностью высказался в пользу аргументов выдающегося просветителя. «Права колонистов» 1772 г. были тому подтверждением. Год спусти со страниц «Бостон газетт» прозвучал смелый, правда анонимный, призыв к жителям Массачусетса «создавать независимое государство, американскую республику», который патриоты незамедлительно приписали Сэму Адамсу. В авторстве Адамса не сомневался и Т. Хатчинсон, в своем доносе от 9 октября 1773 г. уверявший лорда Дартмута, что вождь бостонцев Сэмюэл Адамс стал «первым человеком, который открыто, в любом публичном собрании выступал в пользу абсолютной независимости»[36].

Сила С. Адамса, впрочем, всегда заключалась не только в провозглашении смелых лозунгов, но и в решительных действиях, способствовавших формированию патриотических убеждений не в меньшей, если не в большей, степени, чем революционные фразы. В декабре 1773 г. Адамс организует новую смелую акцию против, «английских агрессоров» (так он теперь неизменно называет англичан), вошедшую в историю под названием «бостонского чаепития».

17 декабря 1773 г. массачусетские «сыны свободы», переодевшись в индейцев, прокрались на суда Ост-Индской компании, прибывшие в Бостонский порт, и сбросили в море весь груз чая. В ответ на столь дерзкое посягательство колонистов на собственность подданных метрополии парламент и корона издали весной 1774 г. ряд «нестерпимых», по определению патриотов, указов. Бостонский порт объявлялся закрытым до тех пор, пока английским купцам не будут возмещены все убытки. Хартия Массачусетса фактически отменялась: городскому собранию, в котором Лондон видел источник радикальных идей, запрещалось собираться без особого разрешения губернатора, губернатор же должен был определять повестку заседаний ассамблеи. Назначение членов совета и верховного суда колонии также перешло полностью в компетенцию губернатора. «Нестерпимые» законы провозглашали право на размещение войск в любом здании города, что уничтожало принцип неприкосновенности жилища, и объявляли о неподвластности колониальной администрации судам провинции.

С начала 1774 г. патриотическое движение в Северной Америке вступает в высшую фазу. Борьба за восстановление прав Бостона становится общеамериканским делом.