Основатели

И снова старый политик отрицательно покачал головой.

– Вот тут-то вы и ошибаетесь, старший торговец Мэллоу. Я же напоминал вам, что Сатт использует грязные методы. Так что он и не собирается добиваться вашего осуждения. Он знает, что это будет вопреки законам. Но окончательно испортит вашу репутацию в глазах народа. Вы же слыхали его слова? Обычай зачастую превыше законности. Из зала суда вы выйдете незапятнанным, но люди, узнав о брошенном несчастном священнике, растерзанном толпой, отвернутся от вас. Каждый скажет, что ваш поступок разумен, что он соответствует законодательству. Но тот же каждый назовет вас подлой собакой, злобным чудовищем и бессердечным животным. Так что никогда вас не выберут в Совет. Я считаю, что вы можете даже потерять статус старшего торговца, потому что проведут референдум по лишению вас гражданства. Что и требовалось Сатту.

Торговец Мэллоу упрямо сдвинул брови.

– И что же из всего этого следует?!

– Мальчик мой, – сказал Джаэл, – я буду рядом с вами, но вряд ли смогу чем-нибудь помочь. Вы на мушке.

Глава 13

Зал Совета был набит битком в прямом смысле этого слова. Шел четвертый день процесса «Фонд против старшего торговца Мэллоу».

Единственный отсутствующий советник проклинал свою болезнь и мучительный постельный режим. Люди на галереях висели гроздьями; проходы заполнялись до потолка теми, кто смог проникнуть на заседание исключительно благодаря богатству, влиянию и чертовскому упорству. Не сумевшие пробиться в зал толкались около трехмерных экранов на площади перед зданием Совета.

Анкору Джаэлу удалось проникнуть в зал лишь под защитой полиции, и то ценой невероятных усилий.

Едва ли меньшая толпа преграждала ему путь к креслу обвиняемого, но, наконец, закончилась и она.

Мэллоу облегченно повернулся к нему.

– Хвала Селдону! Вы все-таки успели! Все ли вы взяли с собой?

– Возьмите, – ответил Джаэл. – Это все, о чем вы просили.

– Отлично. Что там, на улице?

– Народ вконец озверел, – Джаэл возбужденно дернулся. – Я считаю, вы не должны были доводить дело до открытого слушания.

– Я не собирался им мешать.

– Ходят толки о суде Линча. А люди Паблиса Мэнилоу на других планетах…

– Вот это как раз и интересует меня, Джаэл. Он поднимает против меня церковную иерархию, правда?

– Поднимает – не то слово! Вы никогда не видели ничего подобного. Как министр иностранных дел, он протащил обвинение на уровне галактического законодательства. А как Верховный жрец и глава духовенства он доводит до бешенства легионы фанатиков…

– Успокойтесь и наплюйте. Вы не забыли афоризм Хардина? Ну, вы еще сами напомнили мне его?.. Сегодня мы покажем всем, как атомный бластер способен стрелять в разные стороны.

Мэр опустился в свое кресло. Весь Совет встал, приветствуя его.

– Сегодня мой день, – прошептал торговец Мэллоу. – Садитесь рядом и глядите на представление.

Слушание дела началось. Не прошло и пятнадцати минут, как Хобер Мэллоу подошел к пустому пространству перед кафедрой мэра, сопровождаемый злобным шипением зала. Острый луч прожектора взял его в светящийся круг, и на площадных экранах, и на экранах каждого дома всех планет Фонда возник крепко сбитый человек, рискнувший в одиночку бросить обществу перчатку.

Заговорил он тихо и спокойно.

– Для экономии общего времени я признаю все выдвинутые против меня пункты обвинения. Приведенная прокурором информация о священнике и толпе кореллианцев полностью соответствует истине во всех изложенных подробностях.

Гул пробежал по залу и перерос в торжествующий рев галерки. Мэллоу терпеливо подождал, пока все стихнет.

– Однако представленной обвинением картине недостает нескольких деталей. И я прошу разрешения предоставить необходимые факты в том виде, в каком сочту нужным. Возможно, вначале мой рассказ покажется не относящимся к теме заседания, но я умоляю всех быть терпеливыми.

Разные записи лежали перед торговцем, но он не заглядывал в написанное.

– И начну я с того же, с чего начинало и обвинение. С того дня, когда я имел честь беседовать с Джорином Саттом и Хаимом Твером. Происходившее во время этих бесед вам хорошо известно. Наши встречи неоднократно воспроизводились в зале, и мне нечего добавить по этому поводу. Но у меня есть некоторые соображения, появившиеся в результате состоявшихся разговоров. И соображения мои были насыщены подозрениями – ибо многое показалось мне тогда непонятным. Судите сами! Два разных человека, почти незнакомых со мной, обращаются ко мне со странными, почти невозможными предложениями! Первый из них, секретарь мэра, убеждает меня стать правительственным агентом, участвовать в крайне секретном деле, суть которого здесь неоднократно излагалась. Второй же, новоявленный лидер политической партии, уговаривает меня баллотироваться в члены Совета.