Основная операция

— Что там справа за суета? — спросил Карпенко у командира группы охраны.

Могучий старлей пожал плечами.

— Ждут какую-то группу замаскированных диверсантов. Нагнали чуть не две роты, бэтээры, пулеметы поставили…

Карпенко поймал многозначительный взгляд Волохова и кивнул:

— Действительно, сплошное предательство…

Немного подумав, Карпенко наклонился к уху командира альфовцев.

— Где собираетесь садиться?

— В Чкаловском, — тот понимающе ждал следующего вопроса.

— А в другом месте можно?

— Конечно. В связи с обнаруженной слежкой, для обеспечения конспирации…

— Домодедово устроит?

— Устроит.

Самолет набирал высоту, и Карпенко откинулся на спинку кресла. Он очень устал, он сделал все, что мог, но не достиг цели. Если бы не старый друг Лешка Волохов, они вообще не выбрались бы назад…

Он повернул голову. Лешка закрыл глаза и будто бы спал. Бывший старый друг. Приятель. Знакомый. После того, как люди целятся друг в друга, они не могут оставаться друзьями. Хотя ни один из них не виноват в том, что произошло.

«Ту-154» пробил густую пелену облаков, вырвавшись в бескрайний голубой простор чистого неба. Солнце играло на плоскостях, заглядывало в иллюминаторы, слепя яркими бликами. Создавалось впечатление, что впереди, в Москве, все чисто, празднично и хорошо.

* * *

«Невязка» действительно оказалась очень большой, при регулярных привязках к звездам такого не случается.

— Домудрили, умники, — ругнулся «дед». — Эдак можно вообще у черта на рогах оказаться!

Чижик задумчиво рассматривал карту с отметкой фактического местонахождения «барракуды». Восемь градусов южной широты, шестьдесят девять градусов восточной долготы. Точка встречи находится на северо-западе, ее координаты: пять градусов северной широты, шестьдесят восточной долготы. Расстояние — тысяча сто одиннадцать миль. Двое суток хода. Там будет ждать корабль со сменным экипажем. Чей корабль?

Взгляд скользил по карте. Африканский континент отпадает: Танзания, Кения, Сомали не управятся с атомным ракетоносцем… Красное море, вытянутый прямоугольник Саудовской Аравии — не то… Государства Персидского залива — Иран, Ирак, правее Пакистан, Индия… Чижик вздохнул. Они все не прочь заполучить «убийцу континентов», но реальными финансовыми возможностями, соответствующим уровнем технологий обслуживания, непреодолимой напористостью и целеустремленностью, сильной разведкой обладает только одно из них — Ирак…

Итак, иракские моряки займут лодку и поведут куда приказано, по международной финансовой сети пройдут деньги на один или несколько цифровых счетов, шестнадцать стратегических ракет перенастроят на новые цели, на мировой военно-политической арене изменится расстановка сил, вспыхнут дипломатические скандалы, посыпятся ноты протеста, последуют отставки послов, не связанный соблюдением ооновских норм и общепризнанных законов Ирак станет сверхдержавой, еще более опасной для всего земного шара, чем Россия и США вместе взятые…

Во всех звеньях предстоящих катаклизмов нет места нынешнему экипажу «барракуды», он должен исчезнуть, и вряд ли для Лисогрузова и его людей будет сделано исключение — никто просто не станет разбираться и делить россиян на «чистых» и «нечистых».

— Что тебе пообещали в конце пути? — спросил Чижик, и вечно торчащий за спиной Лисогрузов безошибочно понял, к кому обращен вопрос.

— Тебя интересует сумма? — усмехнулся он.

— Нет, наша дальнейшая судьба, — гнул свою линию капитан-лейтенант.

— Ни ты, ни я, ни остальные — никому не нужны. Нас высадят в ближайшем порту, и каждый станет устраиваться, как умеет.

— Отпустят столько свидетелей? — вроде бы удивился Чижик. — А зачем?

— Как зачем? Куда же нас девать?

— Ты знаешь, кому мы гоним корабль? — вопросом на вопрос ответил Чижик. — Если нет, загляни сюда и подумай.

Круглая голова на мощной шее склонилась над картой.

— Вот точка встречи. А вот — покупатель, — тонко отточенным карандашом Чижик ткнул в замыкающий Персидский залив треугольник.

— Я думал — американцы… — неуверенно произнес «квадрат».

— Индюк тоже думал. И помнишь, куда попал? У нас дорога не в суп, а за борт. С пулей в затылке. Думаешь, для тебя сделают исключение и посадят в подземную тюрьму до конца жизни? Вряд ли. Здесь никто не будет с нами разбираться.

— Я думал — американцы, — повторил Лисогрузов. Чувствовалось, что он озабочен. — Но все равно… Обратного хода нет! Ни для меня, ни для тебя!

«Посмотрим, — подумал Чижик. — Интересно, где сейчас Лисков?»

Тот, о ком он вспомнил, находился в душевой, разговаривая с Еремеевым и его командой.

— Странно это все, — вслух рассуждал контрразведчик. — Болтаетесь в океане на американской шлюпке, в американской одежде, с американским снаряжением… А говорите по-русски и называетесь русскими…

— Вы, случайно, не особист? — усмехнулся Ершов, растирая полотенцем сгоревшую дочерна кожу. «Тюлени» были голыми и испытывали некоторую неловкость перед одетым по форме Лисковым.

— Особист, — кивнул тот. — Точнее — уполномоченный военной контрразведки. Но сейчас я не веду расследования против вас. Есть важное дело, чтобы говорить о нем, я должен знать, кто вы такие.