Основное богословие. Учебное пособие

В заключение хотелось бы отметить следующее. Нравственность – это та практическая деятельность человека, которая способна привести его к достижению цели и смысла своего бытия, к обретению того, что и будет благом для человека. И нормы поведения человека напрямую зависят от того, в чем он определяет свое назначение. Если понимать религию как действительное и живое общение с Богом, не сводимое лишь к особому психологическому переживанию человека, «когда он способен постигать божественное как внутренний принцип своей жизни, делающий его сыновно-свободным»[60], если предполагать живое и деятельное участие Самого Бога, которое, прежде всего, обнаруживается в даровании Богом человеку Своей благодати, силы и энергии бытия, а точнее, и самого бытия в собственном смысле этого слова, – то нравственность как реализация человеком своего подлинного призвания только тогда и становится возможной. Вера в Бога, в реальность Его бытия, есть не только теоретическое утверждение объективности нравственных норм, но – как действительное общение с Ним, – есть основание возможности осуществления утвержденных идеалов нравственности. Для христианина жизнь в Боге означает присутствие Его благодати, Его божественной энергии, к которой приобщаясь, человек становится способным побеждать в себе зло и укореняться в добре. Этот процесс в христианской аскетике принято называть обожением, в философских же категориях он может быть определен как становление условного Абсолютным, обретение подлинной свободы и неизменности в истине и добре, как устремленность и приобщенность к бесконечной мере божественного совершенства.

1.2.3. Религия и эстетика

Без сомнения, эстетические обнаружения человеческой природы играют важную роль в жизни человека. «Высшие чувства», которые свойственны только человеку, лежат в основе величайших проявлений творческой деятельности его духа. Это прежде всего религиозное, нравственное и эстетическое чувства, которые являются исключительно принадлежностью человека и отличают его от всего животного мира. «И весьма важное значение в духовной жизни человека имеет чувство эстетическое, под именем которого разумеется особый класс душевных волнений, с резко выдающимся характером приятности, удовольствия, – чувствований, возбуждаемых в человеке так называемой красотой – в природе, в жизни отдельного человека, в искусстве, или прекрасным в широком смысле этого слова»[61]. Эстетические требования присущи человеческому духу на всех ступенях его проявления: «…искусство живет в сердце каждого человеческого существа. Искусство, – говорит Достоевский, – есть такая же потребность для человека, как есть и пить. Потребность красоты и творчества, воплощающего его, неразлучно с человеком, и без нее человек, может быть, не захотел бы и жить на свете»[62]. Поэтому вопросы о сущности и цели искусства как такового в силу его громадного значения в духовной жизни отдельной личности и общества в целом не могут не интересовать всякого культурного и мыслящего человека.

Для нас, в рамках определения цели, значения и сущности религии, в попытках утверждения религиозного мировоззрения, вопросы эстетики, как ни странно, имеют важное значение. Дело в том, что во второй половине XVIII – начале XIX вв. в Западной Европе, преимущественно в Германии, возникает так называемый романтизм – как реакция на плоское рационалистическое восприятие реальности, которое утвердилось в западноевропейской цивилизации в эпоху Просвещения. Действительно, на началах одного лишь рассудка составить полноценную картину мира оказывается невозможным, поскольку разум не исчерпывает всей реальности. Незадействованными в практической жизни в рационализме остаются не менее важные стороны душевной жизни человека, а именно воля и – прежде всего – чувства. Просвещенство с его верой во всесилие человеческого разума, идолопоклонством перед естественными науками и утилитаризмом в области практической деятельности не могло удовлетворить жизненных потребностей человеческого существа. Именно романтики[63] указали на необходимость участия в развитии человека всех сторон душевной деятельности. Не просто рассудок и этика общей пользы, а все начала, в том числе и художественный вкус, и эстетические суждения, должны определять практическую жизнь человека. Но при этом в романтизме сохраняется утвержденное просвещенством отрицание начал религиозной жизни, религиозного мировоззрения, потому что истоки романтизма также следует полагать в гуманистических началах эпохи Возрождения.