Основной инстинкт

Он принял продолжительный тёплый бодрящий душ, оделся, спустился к своему «мустангу» и взял направление на Стинсон-Бич. Он чувствовал себя одновременно и отдохнувшим, и сильным, то есть именно так, как он мог чувствовать себя только тогда, когда ночью страстно занимался любовью. И в то же время он испытывал какую-то тревогу, неуверенность в том, что ожидало его.

Кэтрин стояла на улице, словно дожидаясь, когда он появится. Её взор, как всегда, был устремлён в море.

— Доброе утро, — поприветствовал её он.

Она кивнула ему, будто он был просто случайным знакомым, кем-то, кого она знала недостаточно хорошо. Он бросил взгляд на домик и заметил, как дёрнулась, запечатлевая немое присутствие Рокси, одна из занавесок.

— Надеюсь, что она не приняла это слишком близко к сердцу.

— Кто не принял и что не принял?

— Рокси. То, что произошло между вами.

— Она множество раз видела, как ятрахаюсь с разными парнями. — В течение какого-то времени Кэтрин молчала, но затем добавила: — И ничего особенного между нами не было.

— Откуда ты знаешь? Мне, например, кажется обратное. Может, она увидела что-то, чего не видела раньше.

Кэтрин повернулась к нему лицом, её глаза так и сверкали:

— Рокси видела раньше все.

Ник хихикнул:

— А я-то думал, что явидел всё.

Её улыбка смягчилась и стала более дружественной:

— Ты думаешь, что произошло что-то необычное?

Ник усмехнулся:

— Я повторюсь, но вновь назову тебя лучшей трахательницей столетия.

— Уже хвастаешься своим друзьям?

— Нет. Я хвастаюсь твоимдрузьям. Иначе сказать, Рокси.

— И как она это восприняла?

— Не слишком хорошо. А что тыдумаешь?.. О прошедшей ночи?

— Мне думается, что это было хорошенькое и увлекательное начало.

— И это всё? А что же Рокси? Она, что, более привлекательна?

Она улыбнулась той самсой своей умной улыбкой:

— Ты, кажется, слишком активно интересуешься Рокси. Стоит ли понимать это таким образом, что тебе хочется, чтобы она как-нибудь присоединилась к нам?

— А она пристраивалась к вам с Джонни?

— Нет. Джонни была по нраву интимная обстановка. Ник пожа лплечами:

— А теперь посмотрите-ка, что с ним произошло.

Кэтрин направилась от ветопрочь, держа свой путь к тропинке, ведущей по каменистым утёсам вниз, к пляжу. Он поспешил за н ей.

— Признайся, Никки, — произнесла она через плечо, — ты испугался тогда, ночью?

Ник остановился:

— Ведь это и была та цель, которую ты преследовала? Вот почему всё прошло так хорошо… Я прав?

— Тебе не следовало бы играть в эти игры, — серьёзным тоном сказала Кэтрин. Она вновь двинулась вниз по тропинке, направляясь к пляжу

Ник вновь последовал за ней:

— А почему бы и нет? Мне нравится эта игра.

— Ты стараешься прыгнуть выше головы, Никки, а это может закончиться совсем не так, как тебе хотелось бы.

— Я вынужден прыгать выше головы. И делать это без оглядки. Только так я смогу поймать убийцу.

Она покачала головой:

— От меня, по крайней мере, ты ничего не узнаешь. Я не собираюсь выдавать всех своих секретов только потому, что испытала оргазм…

— Или два.

Она улыбнулась:

— Или два. Но ты ничего не выяснишь, ничего от меня не добьёшься, если я сама этого не захочу.

Ник распрямил плечи:

— Ага. Но потом я арестую тебя.

— Нет, Ник. Всё закончится тем, что ты потеряешь голову от любви ко мне. Только этим.

— Ну, так я уже занимаюсь с тобой любовью. — Она попыталась отвернуться, но он удержал её. — И арестую тебя я в любом случае. Так можешь и написать в своей книге.

ГЛАВА ПЯТНАДЦАТАЯ

«Вэген-Вил» — это свято почитающий стиль «кантри» и Дикий Запад бар на пересечении четырнадцатой улицы и Вэйленсии, заведеньице с приличными музыкальными автоматами и дешёвым отборным пивом. Именно эти две его характеристики так привлекали сюда Гаса Морана, когда он одевался по ковбойской моде.

Здесь, в баре, и обнаружил своего напарника, обхватившего рукам матовую кружку с «Энкер Стим», Ник Карран. Как и множество других посетителей этого кабака, Гас был одет в голубые джинсы, ковбойскую рубашку и шляпу «Ститсон». Он сидел, угрюмо уставившись на своё пиво.

Ник уселся на соседний табурет и, сняв шляпу с головы своего напарника, натянул её на свою собственную.

— Представь себе, я всё-таки отыскал тебя здесь, — похвастался он.

— Ты чертовски весел сегодня. — Гас вместе с сиденьем табурета повернулся к нему. — Между прочим, а где это ты шлялся? Я к тебе приходил… И никого не нашёл. — Гас говорил громко, слишком громко, и произносил свои слова не вполне внятно. Ему оставалась одна — ну максимум две кружки, — чтобы полностью опьянеть.

— Полегче, напарник. Меня не было дома, и закончим на эту тему.

— Меня тоже не было прошлой ночью, я приходил к тебе…

— И меня там не было.

Гас на некоторое время присосался к своей кружке, затем тяжело уставился на своего напарника. Было похоже, что он пытается распутать целый клубок проблем, но его отуманенные выпивкой мозги отказываются с ним сотрудничать. Наконец ему, видимо, удалось ухватиться за конец этого клубка. Лицо его потемнело: