Основной компонент

Замёрзшие в тонких перчатках пальцы плохо слушались. Лишь с третьей попытки мне удалось попасть ключом в замочную скважину. Наконец скрытый в недрах дубовой двери механизм громко щёлкнул. Я потянул дверь на себя и, со вздохом облегчения, проскользнул в пахнущую теплом и уютом парадную особняка.

Сидя на банкетке в углу ярко освещённой прихожей, снял один сапог и взялся за другой. Холодная кожа голенища плотно обхватила чёрную ткань галифе и никак не хотела слазить. Тогда я крепче ухватился руками за край низкой скамейки, упёрся пальцами левой ноги в каблук и резко дёрнул правую ногу на себя. Сапог повис чёрной кишкой. Я стряхнул его, бросил оба сапога в угол, вдел ноги в домашнюю обувь и через считанные мгновения оказался в комнате барона.

В камине ярко полыхал огонь, хотя по всем законам физики пламя должно было погаснуть несколько часов назад. Я проворно снял хлястик со шпенька и с лёгким шорохом вытащил «парабеллум» из кобуры. Держа палец на спусковом крючке, скользнул к двери, встал слева от косяка. Потянулся к отполированной до блеска сфере дверной ручки и замер, поражённый тревожной мыслью: разведчик хренов, элементарной вещи не заметил! Уходя из дома, я по привычке выключил свет. Вернулся, а он горит. Интересно, кто тут хозяйничал без меня?

Дверь с тихим скрипом отворилась, и на пороге кабинета возникло… привидение. Я заорал, резво отскочив назад. Пистолет в руке загрохотал. Комната сразу наполнилась дымом и запахом сгоревшего пороха. В потолке над фантомом появились три маленькие дырочки, посыпалась гипсовая крошка. Она ещё не достигла призрака, а тот уже завизжал и резко уменьшился в размерах.

Пронзительный визг быстро привёл меня в чувство. Я бросился к привидению, вернее, к Сванхильде фон Валленштайн. Жена барона вернулась домой, растопила огонь в остывшем камине и ушла на второй этаж к себе в апартаменты. Услышав мою возню в прихожей, она решила навестить супруга, а я чуть не пришил её, приняв за выходца из потустороннего мира.

Сванхильда сидела на полу и тихонько поскуливала, придерживая рукой полы длинного халата из белого шёлка. Эта хламида, тюрбан из полотенца на голове, мягкие тапочки, в которых она ходила бесшумно, словно плыла по воздуху, и косметическая маска на лице сбили меня с толку.

Я схватил баронессу за локоть, обхватил за пояс и помог встать.

– Дорогая, прости, я принял тебя за грабителя, – ляпнул я первое, что пришло в голову, помогая жене барона сесть в кресло возле письменного стола. – Давно вернулась?

– Два часа назад. Приняла ванну, сделала увлажняющий компресс и уже готовилась ко сну, но тут пришёл ты. Я хотела рассказать тебе о поездке и пожелать спокойной ночи… – Сванхильда всхлипнула, подняла руки к лицу, но, видно, вовремя вспомнила о густом слое сметаны и сложила их на коленях.

«Барон неплохо устроился: на дворе война идёт, а его жена рожу сметаной мажет», – подумал я. Продолжая играть роль заботливого мужа (кстати, какие отношения были у Валленштайна с баронессой?), взял стоящий сбоку от камина стул с гнутыми ножками и обитой зеленоватой тканью полукруглой спинкой, перенёс его ближе к столу и сел справа от «любимой жены».

– Как всё прошло?

– Нормально, – ответила Сванхильда, разглядывая ногти на правой руке. – Доктор Кригер намерен на следующей неделе завершить отладку оборудования. Он ждёт тебя, Отто, у него к тебе какое-то важное дело. Я предложила передать записку со мной, но доктор сказал, что хочет поговорить с глазу на глаз.

– Вот как?! – почти искренне удивился я. Дела принимали интересный оборот. Гитлер тоже упоминал какого-то Кригера, уж не к нему ли каталась Сванхильда? Может, фюрер и ему сообщил об объединении исследовательских работ в один проект, и он хочет обсудить это со мной?

– А где ты пропадал, милый? Я звонила в лабораторию, ассистент сказал: ты давно уже уехал оттуда.

– Я был в гостях у фюрера. Он потребовал ускорить работы и назначил Шпеера куратором проекта.

В глазах Сванхильды промелькнул странный огонёк. Я почувствовал лёгкий укол ревности: неужели у неё со Шпеером интрижка? – но уже в следующую секунду прогнал глупые мысли. Мне-то не всё ли равно? Это пусть барон, когда я оставлю его одного, разбирается с любовниками своей жены. И вообще, может, мне всё это показалось. Может, в её глазах плясали отблески горящего в камине огня, а я тут уже нафантазировал себе Санта-Барбару.

– Устала с дороги? – я слегка сжал пальцы на ладошке Сванхильды, дескать, видишь, какой я заботливый муж, места себе не нахожу, всё о тебе, любимая, переживаю. Сванхильда кивнула, высвободила руку, сложила худые руки на коленях. – Тогда, иди спать, а я ещё поработаю.

Баронесса легко встала с кресла, плавно подплыла к двери и, стоя на пороге, проворковала:

– Долго не задерживайся, Отто, тебе надо больше отдыхать. Мне очень не нравятся твои мешки под глазами.

Она постояла ещё немного, видно, чего-то ждала от меня, вздохнула и, с гордо поднятой головой, вышла за дверь.