Основной закон

- Врешь, - спокойно отметил все тот же голос.

- Я не хотел, меня заставляли! – сделал командир еще одну попытку.

- Опять врешь, - констатировал неизвестный.

- Мамой клянусь!

- А вот это ты зря сказал, - произнес все тот же голос, но теперь у него была какая-то странная интонация. А в следующую секунду командира скрутила боль. Такая, что, казалось, гореть заживо было бы легче.

Дальше Валерику было проще. На вопли командира прибежали один за другим все остальные, и тихо легли рядом. Несколько человек, которые попытались спрятаться, умерли чуть позже. Не ушел никто.

Когда Валерик нашел мать, он словно окаменел. Ее нагое тело, все в кровоподтеках и порезах, висело на скрученной из тряпок веревке в кабинете. С минуту он просто стоял, прислонившись к дверному косяку, ничего не видя и не слыша. А потом словно некая струна, тоненько дзинькнув, оборвалась. Исчезли все чувства, эмоции, и весь мир, казалось, померк и выцвел.

Валерик действовал, не ощущая ничего. Ни злости, ни ярости, ни душевной боли. Он вынул тело матери из петли, уложил его на диван здесь же, в кабинете. Укрыл найденной простыней. Потом тщательно обыскал всех до единого убитых и все помещения. Выбрал себе пару хороших смартфонов, выбросив из них чужие сим-карты, собрал всю найденную наличность, упаковал в подходящий рюкзак продукты примерно на неделю и пошел к трассе.

Он уже почти вышел на шоссе, как навстречу ему попался полицейский уазик. Шофер тормознул, с переднего сиденья соскочил молоденький пацан. Было видно, что форму он носит от силы первый год.

- Предъявите ваши документы!

- У меня нет с собой документов, - ровно ответил Валерик и попытался пройти дальше.

- Вы задержаны для выяснения личности! – выкрикнул пацанчик, пытаясь загородить дорогу непонятному и очень подозрительному парню.

- Уйди с дороги, - все так же ровно, без интонаций, сказал Валерик и сделал шаг в сторону.

- Лечь на землю, руки за голову, - завопил молодой, выхватывая табельный «ПМ». А в следующую секунду сложился и лег около машины.

- Через четверть часа очнется, - сказал парень шоферу. Поправил лямки рюкзака и зашагал дальше.

Через пятнадцать минут:

Пошатываясь, младший лейтенант полиции поднялся с земли. В ушах у него звенело. Он подобрал пистолет, вернул его в кобуру, отряхнул форму и только потом сообразил глянуть на шофера. Тот спокойно сидел на своем месте, открыв водительскую дверку, и курил. Увидев лейтенанта, он хмыкнул как бы про себя:

- Смотри-ка, не наврал.

Он еще раз глубоко затянулся и щелчком отбросил сигарету.

- Ну что, едем дальше?

- А-а-а… А тот? Ты почему его не задержал?

- А тот ушел. Ты ориентировку сегодня слышал?

- Нет.

- Оно и видно. Иначе бы таких вопросов не задавал. Ты глаза того парня видел?

- А зачем?

- То-то и оно. А я вот видел. И знаешь, что я тебе скажу? Я такие глаза видел у парней, когда в командировку в Чечню ездил. Пустые у него глаза, мертвые. Такие бывают, когда у человека душа дотла выгорает.

- И что? – хорохорился молодой.

- Нас сюда зачем послали?

- Ну-у-у… были слышны звуки стрельбы из автоматического оружия.

- И что? У парня был с собой автомат?

- Нет.

- И места, куда его можно было бы спрятать не было?

- Не было.

- А теперь поработай хоть немного головой. Вот прикинь: парень с глазами убийцы идет из района, где слышали частую стрельбу из автоматов. Идет один и без оружия. А в той стороне – тишина, ни одного выстрела.

- Ну и что? – непонимающе хлопал глазами молодой.

- А то, что положил бы он нас с тобой обоих, и не чихнул. А так лишь тебя на несколько минут вырубил. Садись давай, поехали дальше. Что-то у меня предчувствия нехорошие.

Глава 31

Смешливый водила честно дожидался Валерика в километре от своротки.

- Ого, прибарахлился, - начал он было, но, взглянув на пассажира, прикусил язык. Молча довез его до нужного адреса и рванул прочь так, словно за ним черти гнались.

Валерик поднялся на крыльцо и дернул ручку двери офиса. Она открылась. Собственно, этого следовало ожидать. Он вошел внутрь. Ему нужно было лишь забрать несколько вещей. Ну и деньги, если их никто не реквизировал раньше.

Обстановка офиса раздражала, мешала, будила эмоции, наталкивала на ненужные воспоминания. Валерик быстро прошел через холл, открыл дверь своего кабинета–спальни и остановился. На диване, откинув в сторону смятую постель, сидел подполковник Усольцев собственной персоной и листал тетрадь. Тетрадка была чересчур знакома. Это был его «лабораторный журнал», записи, которые Валерик вел почти что с самого первого дня. Журнал оставался в запертом сейфе, ключи от сейфа оставались в бандитской квартире…