Основной закон

Она увлеченно и явно со знанием дела расписывала мужичка, а Валерик слушал, и одновременно так и эдак пытался найти способ достучаться до нее, нащупать канал передачи энергии. И тут он вспомнил: поле! У него ведь энергетическое поле. Он может в любой точке этого поля устроить электрический разряд, или локальный нагрев, или еще что-нибудь в этом роде. А почему он не может создать сгусток этой самой энергии? Напрямую, без какого-либо преобразования. И раз бабушка явно находится в пределах этого поля, эта точка концентрации вполне может оказаться и где-нибудь в районе ее позвоночника. Дело осталось за малым: научиться это делать.

- Вот он туда-сюда походил, с одними-другими потолковал, на постой устроился к Машке, а потом встренул, значит, мать твою, да слово за слово, мало-помалу и пошло у них. А нонеча уж и ночевать она его пустила.

- Понятно. А Машка – это которая?

- А! Ну да, это для меня она Машка, а для тебя – Крынкина Мария Федосеевна. Да знаешь ты ее. Внук ейный, Колька, на год тебя младше учился.

Кольку Валерик вспомнил. Вспомнил и его бабушку – худющую высокую старуху, строгую до невозможности. Значит, у нее мужичок квартирует? Надо сегодня же наведаться. Да и прямо сейчас можно: чего откладывать на потом?

Хахаль оказался средних лет блондинчиком. Смазливый, белозубый, голубоглазый – просто смерть всем бабам. Ну и прикинут он был тоже неплохо. За время блуждания по магазинам Валерик поглядел на вещи, на ценники и вполне мог представить себе стоимость гардеробчика. Шмот блондина стоил, кстати сказать, не так уж и дорого. Но сидел костюмчик безукоризненно и прекрасно сочетался и с шевелюрой, и с глазами.

- Можно? – спросил Валерик у порога.

Спросил чисто для проформы, сдавать назад он не собирался.

- А, входи-входи.

Блондин явно узнал Валерика. Оно и неудивительно: фотографий на стенах в доме достаточно.

- Что скажешь хорошего?

Блондин отыгрывал этакого доброго дядюшку. Есть и злой? Всяко может быть. Прислали, например, человечка, к матери подкатиться, а к нему одного-двух в прикрытие на всякий случай. Только мать-то им на кой сдалась? У нее ни денег, ни госсекретов. Получается, через нее хотят к Валерику подход организовать? Возможно. А её использовать как инструмент давления. Следующий вопрос – кто их прислал. Органы? Бандиты? Буржуи? Кто-то еще?

- Чего молчишь-то? Пришел, так говори. А нет – вали к черту.

Валерик огляделся, задвинул на двери серьезный засов и сел на табурет у окна.

- Я пришел слушать. А рассказывать сейчас ты будешь: кто такой, откуда взялся, кто послал и с какой целью. И сколько вас таких в нашем поселке околачивается.

- Ну ты пацан борзый! А с чего ты взял, что я тебе что-то рассказывать буду?

- А с того, что я умею спрашивать. Итак, первый вопрос: кто и с какой целью послал тебя соблазнить мою мать?

- Да ты что, охренел в конец! - Гаркнул мужик и кинулся на Валерика. Как кинулся, так и лег: прием «электрошокер» был отработан на пять с плюсом. Минуты две борзой блондин будет в отключке, так что можно его пока зафиксировать во избежание дальнейших проблем. А потом поиисследовать карманы, вещи, обстановочку…

Когда блондин очнулся, на столе лежали выточенный до бритвенной остроты нож-бабочка, мятая пачка сигарет, зажигалка – дорогая, межу прочим, зипповская, фирменная, в золоченом корпусе, а содержимое бумажника тщательно изучал Валерик. Закончил, бросил портмоне тисненой кожи на стол и повернулся к мужичку. Все-таки обычный бытовой скотч – замечательная вещь. И руки скрепит, и рот заткнет…

- Ну что, расскажешь, или опять будешь изображать камикадзе?

Валерик взял со стола зажигалку. Пощелкал несколько раз, зажигая и гася огонек. Потом вновь зажег и, придвинувшись к своей жертве, произнес замогильным голосом:

- Скажи, блондинчик, тебе прическа дорога?

И протянул руку к голове связанного.

Тот интенсивно задергался, замычал что-то.

- Что, решил рассказать?

В ответ – интенсивные кивки головой.

- Имей в виду, хозяйка твоя глуха как пробка. Орать бесполезно.

С этими словами Валерик зацепил край ленты скотча и резко дернул, освобождая пленнику рот. Тот болезненно сморщился от принудительной депиляции.

- Ну что, давай, вещай.

И, сев на табурет приготовился слушать. Но вместо ценной информации получил:

- Ты не понимаешь, на каких людей наехал!

Ага! Значит, казачок, все-таки засланный!

- Это ты и твои «ах, какие люди» не понимают, на что нарываются. А за неправильный ответ…

Хрен знает, при какой температуре загораются волосы. Но от спички загораются точно, а температура пламени спички примерно семь с половиной сотен градусов. Пыхнуло хорошо. Несколько секунд, и блондина можно было смело называть лысым. Тот опять задергался, и на его шикарных штанах появилось изрядных размеров мокрое пятно. Валерик брезгливо поморщился и, не обращая внимания на дергания и мычания «пациента», произнес, как бы про себя:

- Раз ты не хочешь мне ничего рассказать, поглядим твои вещички.