Основные проблемы византийской истории

Империя, казалось, победила. В последние годы своего правления Василий II воспользовался плодами одержанной им победы. Указ 996 г. осуществлялся со всей строгостью. Был нанесен тяжелый удар крупным феодалам Анатолии, в особенности Евстафию Малену, который играл видную роль в феодальных восстаниях X в. и пышное гостеприимство которого беспокоило государя. Василий II конфисковал все огромное имущество, оставленное его бывшим первым сановником, паракимоменом Василием. Но когда в 1025 г. Василий II умер, все изменилось. Чтобы продолжать его политику, нужна была твердая рука. А трон после него занимали слабые, неспособные императоры, опиравшиеся на отдельные группы. Так начался долгий кризис, продолжавшийся от 1025 г. до 1081 г. и чреватый роковыми последствиями. Престол занимал Роман Аргир, принадлежавший к знатной аристократической фамилии. Первой его заботой было упразднить в интересах представителей своего класса тяжелое бремя, лежавшее на феодалах в виде налога аллиленгия[2]. Указ 996 г. перестал применяться, узурпации крупных сеньоров за счет мелких собственников и солдат - держателей воинских участков - возобновились со всеми последствиями как для финансов, так и для обороны империи. За короткий срок крупная провинциальная аристократия снова приобрела все, что было ею потеряно, - и политический вес, и экономическое могущество. Слабость правительства была так велика, что его агентам запрещено было проникать во владения крупных феодалов. Для борьбы с провинциальными феодалами в Константинополе создалась партия, вербовавшая в свои ряды представителей всесильной при дворе гражданской бюрократии. Сенат, двери которого были широко открыты для членов этой партии, снова получил значение, давно им утерянное, и при Константине Мономахе можно наблюдать исключительное для Византии явление - правительство, составленное целиком из гражданских лиц, где под руководством Константина Лихуда соединились Иоанн Ксифилин, Пселл, Иоанн Мавроп. С целью ослабления знатной провинциальной аристократии эта гражданская партия стремилась отнять у нее мощную поддержку армии. Был предпринят ряд военных реформ. Рекрутский набор по областям был упразднен, личная служба могла заменяться военным налогом. В фемах была ослаблена абсолютная власть стратегов, рядом с ними поставлены представители гражданской власти с титулом преторов. Военный бюджет был сокращен, проводилась решительная мирная политика. Авторитет военачальников умышленно подрывался, и, по словам одного современного историка, "воинам приходилось снять с себя доспехи и стать адвокатами или юристами". Особенно широко стали пользоваться наемниками, которые казались правительству менее опасными, чем местные территориальные войска. Все эти меры, однако, не помешали вступлению на трон императоров из военачальников - Исаака Комнина, Романа Диогена. И хотя гражданской партии удалось от них избавиться, хотя она правила империей при Константине Дуке и Михаиле VII, все же в конце концов борьба между столицей и крупной провинциальной аристократией не привела к желательным результатам. Мы снова видим вспышки феодальных восстаний Никифора Вриенния, Никифора Вотаниата, приведшие империю к кризису, закончившемуся в 1081 г. приходом к власти знатной феодальной фамилии Комнинов.

Комнины, несмотря на свое происхождение, сдерживали рост феодалов. Императоры династии Комнинов стремились восстановить императорскую власть во всей ее силе и достигли в этом направлении успеха. Но по существу положение мало изменилось. Когда после династии Комнинов к власти пришла слабая династия Ангелов, всюду начали возникать почти независимые государства со знатными аристократическими фамилиями во главе. Фамилия Гавров образовала независимое государство в Трапезунде, Лев Сгур - в Греции, а после расчленения империи в 1204 г. возникли Эпирский деспотат и феодальные образования в Анатолии. Один весьма характерный факт позволяет нам составить представление о совершившейся в Византийской империи социальной эволюции. Когда в 1204 г. на Восток пришли крестоносцы, они нашли там общественные отношения, аналогичные известным им на Западе. Они различали здесь два класса, из которых один без колебаний называли "вилланами", а другой "дворянами".